– А ведь мне ты, Игорюша, руки не подаешь, хоть и знаешь, что у меня спина больная, – протянула Катерина вслух и усмехнулась, – и ведь не смутило же вас, мои до сегодняшнего дня любимые и верные подруга и муж, что вас соседи наши увидят.
Вот про соседок Катерина сейчас и думала, точнее, про одну из таких любительниц сунуть нос в чужие дела. Алена Петровна была старшей в их подъезде, добровольно взвалившей на себя эту ношу. Взвалила-то она ношу на себя, а нести приходилось всем соседям. Потому что у Алены Петровны абсолютно отсутствовало такое понятие как деликатность. Она искренне считала, что может останавливать любого из жильцов по вопросам их дома, важнее которых, по её мнению, ничего не могло быть. И ведь всегда эта деятельная дама подбирала для решения таких вопросов самое неподходящее для этого время. Тоже дар, знаете ли, подгадывать самое неудобное время. Вспомнив Алену Петровну, Катерина даже невесело усмехнулась:
– Как же это она Марину и Игоря пропустила? Хотя, вряд ли она их пропустила. Ох, вот, как говорится, зуб даю, что она их увидела и даже хорошо рассмотрела, и уж меня она точно не пропустит! И ведь вопрос даже задаст, что за, простите, фигня творится во вверенном ей человейнике! Классический сюжет из анекдотов про мужа и соседку. Что ж мне ей говорить, что мой муж к пятидесяти годам устал от моего супового набора и его на плюшки потянуло?
Додумать в этом направлении Катерина не успела, потому что дверь кабинета распахнулась и из него вышла та бабуля, что так бесцеремонно пролезла без очереди. Да и господь бы с ней, с бабулей, если бы Катерина не обратила внимания на то, что и эта бабуля удалялась от кабинета совсем другой походкой. От созерцания летящей походки бабули Катерину отвлек голос всё той же медсестры:
– Девушка, а Вы тоже к нам?
– Что значит "тоже к вам"? – опешила Катерина, – так я же записана на приём. Мы же уже выяснили с Вами это. Я на 18.30.
– Вы Бойко Екатерина? – уточнила рыжая красотка и растерянно обернулась, видимо, к тому самому доктору с французской фамилией.
И вот то, что случилось потом, заставило Катерину даже забыть об Игоре с Мариной. Из глубины кабинета она услышала приятный мужской голос, задающий вопрос (барабанная дробь) на французском языке. Получалось, что у доктора не только фамилия была французской, мало ли кому какая фамилия от предков досталась, но он действительно был французом? Катерина, конечно, поняла, что спросил доктор, всё-таки она переводчик и именно этим языком она владела в совершенстве, но она сама говорила на классическом языке, а вот доктор говорил на одном из его диалектов.
– Амели, что происходит? К нам ещё одна посетительница? – услышала Катерина вопрос врача.
Катерина, услышав, как зовут девушку, даже улыбнулась. "Амели" имело и второе, до смешного подходящее ей, значение: "работа".
А вот Амели ответила на русском:
– Да, месье Стефан. И у нас сюрприз: она