– Да, с ним тоже неплохо постаралась. А вот для меня даже имени не нашлось, – уже не так весело посетовал Умник. – Из прекрасного принца в безымянного бомжа. И чем я такое заслужил?
А теперь девушка горько жалеет о том, что в своих «шалостях» ей не удалось отыскать способа, как стереть этого галантного монстра с концами!
– Почему вы объявились только сейчас? Зачем весь этот долгий рассказ?
– Потому что просто ловить тебя было бессмысленно. Ты сочла бы нас психами, после чего твоя убеждённость в реальности этого мира стала бы непоколебимой. Полагаю, на это ты и рассчитывала, когда вообразила себя психологом Акселя, а меня беспризорным бродягой. Пришлось тебе подыграть, чтобы сама начала вспоминать.
А теперь Афина поразилась продуманности собственного плана, о котором даже не догадывалась. Она всегда считала себя неглупой, но тут…
– Не учла ты лишь одного – от Первого так легко не избавишься, – вновь улыбнулся Умник. – Ведь это по его милости мы все возникли и существуем до сих пор.
– Первый? – вздрогнула девушка. – Где он?
– Здесь, – ответил мужчина, ткнув указательным пальцем себе в висок.
– И здесь, – произнёс Аксель, указав рукой на свою голову.
– И здесь, – подхватил Умник, поведя ладонью в сторону Афины.
Девушка поймала себя на мысли, что непонимание начинает становиться для неё привычным состоянием. Она настолько погрязла в этой несуразице, что даже позабыла о своём испуге.
Но самое гадкое – ей до сих пор нечем опровергнуть эти безумные, но такие убедительные слова.
– Что ж, раз мы всё выяснили, то пора со всем этим завязывать, – хлопнул в ладоши Умник, вставая со стула.
– Жаль прощаться с мыслью о том, что я – настоящая полноценная личность, – безэмоционально, но с некой неуловимой тоской посетовал Аксель, отодвигаясь от стола.
– Скоро тебя это не будет беспокоить, – заверил мужчина.
Две пары глаз пересеклись на Афине.
В этот момент все прежние чувства вернулись к ней с тройной силой. Удивление обернулось ошеломлением, а страх холодным ужасом. Она взглянула на одновременно шагнувших в её сторону людей с отчаянной мольбой.
– Нет. Это же бессмыслица! Я… У меня же… У меня же есть… – крупно дрожа, пролепетала девушка.
В сильнейшем душевном порыве она окунулась в недра своего сознания – туда, где хранится самое сокровенное. Там, в далёкой-далёкой тьме, перед ней засиял образ седовласого мужчины, стоящего к ней спиной.
«Папа!» – громко окликнула Афина, чувствуя себя маленькой заблудившейся девочкой.
Старик медленно оборачивается, и она готова прыгать от счастья, желая броситься ему на шею. Он откликнулся на её зов! Он спасёт её от этих чудовищ в человеческом обличии!
И вот, подбегая к своему самому дорогому человеку, она с радостью заглядывает ему в лицо.
«Вы же…» – оцепенела Афина.
На