Может, предложит что-то ещё.
– Я вас слушаю, Патрик.
Таннер посмотрел на помощника чуть искоса и одновременно свысока. Рассеянный свет ламп, отражавшийся от глянцевых бело-синих стен лаборатории, не украсил бы ничью внешность, но Вереш и без этого часто выглядел больным и несчастным, а может быть, уставшим. Он был среднего роста и комплекции, но постоянно сутулился, лицо было смуглое, но какое-то выцветшее, и невыразительные карие глаза. Иногда в докторе Таннере даже просыпалась совесть: может, думал он, это моя вина, что Вереш так скверно выглядит? Но подобные мысли быстро гасли.
– Ваш агент из рапторов сообщила, что они так и не нашли нужного вам человека. Она пыталась связаться с вами, но ваш личный комм не отвечал.
Таннер вздохнул.
«Агент» однажды сопровождала его на охоте… вернее, именно она помогла добыть первую сигнатуру для дальнейших исследований. И так и не узнала, что если бы ничего не получилось, если бы заготовленная доктором Таннером культура не стабилизировала алада, то они оба превратились бы в груду ошмётков. Впрочем, сработало же. И Таннер до сих пор поддерживал с ней связь. Не потому, что «агент» интересовалась наукой – просто он умел общаться с простыми людьми, вроде тех же рапторов; не то, что этот малолетний идиот Рац, который только и знает, что свои эксперименты проводить. Из-за него, между прочим, и из-за его безумных опытов вот эти облавы сейчас и понадобились.
Но благодаря этому идиоту Таннер может сейчас получить преимущество.
А ещё ему, Таннеру, доводилось своими глазами видеть Пологие Земли – он был одним из немногих учёных, кто рисковал выбираться за пределы безопасных куполов. И поэтому прекрасно понимал: очень непросто найти там того, кто достаточно умён, чтобы прятаться. Это тебе не вечно голодные энергосгустки-алады, которые сами лезут ко всему живому.
– Спасибо, Патрик. Я с ней свяжусь. У вас есть что-то по образцам?
– Нет, сэр, – Вереш покачал головой, его взгляд привычно скользнул куда-то влево и вбок, была у него малоприятная привычка избегать прямого зрительного контакта. – Все результаты примерно одинаковы. Образцы выживают по несколько недель, как правило, до восьми – как раз когда активно должна формироваться ЦНС. Если удалять нервную систему, как вы пробовали сначала, то можно дожать до двадцати и дальше, но…
– Я помню результаты, Патрик. Не нужно повторять.
Таннер сделал рукой отстраняющий жест, как будто в стерильной, сияющей лаборатории из пластика, металла и стекла завелась