Процедура подготовки рабочего катера была отработана, казалось, до мелочей. Но и здесь случилась накладка. Куда-то запропастился контейнер со шлюпочной пиротехникой. Искать не было времени. А шлюпочный компас, чтобы не путался под ногами в катере, Кондауров сам отодвинул в сторону. С учётом хорошей погоды, лимита времени и спокойной обстановки вокруг лежащих в дрейфе судов, второй штурман небрежно махнув рукой, решив – Ладно, обойдётся. Давай, спускаем на воду.
Ещё через полчаса рабочий катер, прикрытый высоким бортом «Генералова», мирно покачивался на воде.
– Хоть с погодой повезло – отметил вслух старший помощник, руководивший погрузкой продуктов. Кондауров, третий механик и палубный матрос в это время в катере принимали мешки и коробки.
С погодой действительно повезло. Океан был тих и спокоен, что было очень большой редкостью в тех широтах. Что ни говори – всё-таки, «ревущие сороковые»! И на тебе, такая удача! Только мелкий моросящий дождик изредка накрывал район хозяйственных работ (в ежесуточных сводках на берег о временных затратах судна данное мероприятие, которым экипаж занимался сейчас так и именовалось – «хоз. дела»). Моряки «Генералова» старались как можно быстрее скинуть с себя бремя последней отгрузки заказа и приступить скорее уже к их непосредственной работе – лову ставриды.
Нагруженный катер приткнулся к борту дальневосточника. Наверху, на палубе никого не было. Никто не подавал бросательные концы. Реверсируя ходами, Кондауров пытался удержать катер у борта.
– Ээ-эй, на борту! – пытаясь голосом перебить звук катерного движка, прокричал второй штурман. – Никого. Тишина – На шху-уне! Эээ-ге-гей! – повторил свой призыв штурман.
Наконец, наверху, поверх фальшборта показалась голова моряка.
– Чего надо? Чего кричишь?
– Нет, ну нечего себе, …бросательный конец будете подавать? Или как? Продукты ваши привезли. Давай, шевелитесь там! Ещё пару ходок надо сделать, это ещё не все продукты.
Ещё через пять минут на борту супертраулера наметилось какое-то оживление и на катер подали бросательный конец. Катер у борта закрепили фалинями, и работа по приёму продуктов началась. Сверху подавали конец (любая верёвка на флоте называется «конец», «кончик»), моряки на катере обвязывали им мешки с овощами, и по очереди отправляли на борт дальневосточника.
Катер, управляемый вторым штурманом ещё дважды поработал челноком между лежащими в дрейфе судами и, наконец, на третьей ходке подошёл к борту «Н …» с последней партией продуктов. Когда перегрузка закончилась, сверху спустили штормтрап, и Кондауров с документами вскарабкался на борт дальневосточника.
Только здесь, на палубе он разглядел поближе матросов. С первого взгляда, обычные моряки, но вот экипировка, внешний вид рыбаков, резали взгляд. Одетые в какую-то несуразную робу и замызганные фуфайки моряки были хмуры и неприветливы.
– Эй, штурман, а презент привёз, в смысле,