Глава 15. За такое не прощают
Бегу. Грохочет гром, босоножки полны воды. Спотыкаюсь, растягиваюсь на асфальте – коленки в кровь. Поднимаюсь, бегу дальше. Это побег! Я чувствую себя бандиткой. N уже бросился в погоню. Мой телефон – у него.
Удар молнии. На остановке меня ждет друг. Тот самый, что должен был уехать в армию, одноклассник. Я опаздываю на два часа! И уже слабо верю, что парень дождется меня. Наверное, думает, что мне не удалось вырваться.
Вижу его фигуру! Подъезжает троллейбус, фигура друга скрывается. Кричу с другой стороны дороги:
– Стой! Я бегу! Бегу! Подожди!
Я боюсь, что сейчас он сядет в троллейбус и мой побег сорвется. И встреча с одноклассниками тоже. Бросаюсь на шоссе, машины сигналят, бегу и кричу, что есть силы. Друг замечает меня и в последний момент спрыгивает со ступеней троллейбуса.
N рассказал о случившемся своему отцу. Тот меня еще никогда не видел, но просил передать, что за такое не прощают.
Глава 16. Анапа, Машенька
Летом я поехала в Анапу вместе с N и его семьей. У N была младшая сестра Машенька. Машеньке было 14 лет. Ласковая, нежная, красивая как ангел, с низким, словно простуженным голосом. Машенька была особенной. Она воспринимала мир иначе. Но о ней говорили – ребенок с умственной отсталостью.
Для меня Машенька была необыкновенной девочкой с удивительной картиной мира. В ее глазах всегда читалась какая-то тайна, загадка. Словно она что-то обо всех нас знает, но молчит.
Мы поехали в Анапу на машине. За рулем был отец N. Отец и сын были очень похожи внешне. Высокие, красивые, синеглазые. Но схожесть была не только внешняя.
Папа N не злоупотреблял алкоголем, но также имел проблемы с психическим здоровьем. Его внезапные приступы гнева и агрессии пугали меня. Рядом с Машенькой он становился мягким, смотрел на дочь с глубокой сердечной болью и рассеянно улыбался. Ко мне относился приветливо и, казалось, забыл о побеге. А может быть, N и вовсе ему ничего не рассказывал.
Мы ехали по трассе, и мужчине не понравилось, как другой водитель обошелся с ним на дороге. Визг тормозов, наша машина подрезает автомобиль обидчика.
N и его отец, не стесняясь в выражениях, одновременно открывают двери и выходят из салона. Машенька плачет от страха, прижимается к маме. Она уже знает, что сейчас будет. Хрипловатым голосом повторяет:
– Не надо, не надо, не надо!..
Свирепеющие отец и сын открывают багажник, достают обрезок арматуры, дубинку и направляются к водителю другого автомобиля. Бить его. А там мужчина средних лет, в очках. Побелевший от страха, прикладывает ладонь к груди в знак извинения. Но им этого мало. N стучит ему в окно и угрожает, отец, размахивая дубинкой, ходит вокруг «Форда».
– Может, хватит, а? – кричит в окно мама N. – Маша плачет!
Услышав это, мужчины возвращаются в машину.
В Анапе у нас с N случился расцвет отношений, романтический период. Я была изолирована от всех, к кому можно было ревновать, и N был спокоен. Когда его идеальному