Но на что можно употребить раба? Воевать вместо себя не пошлешь, ведь он потому и стал рабом, что дорожил жизнью, трусил. Следовательно, первый же попавшийся господин просто заберет его себе, а раб с радостью сбежит. Нет, воевать и рисковать жизнью дальше остается делом господина. Раб же занимается обеспечением жизнедеятельности господина. Он холит лошадей, носит и делает оружие, растит хлеб и доит коз, трудится, обрабатывает сырой материал природы. Весь продукт его труда полностью принадлежит господину. Господин сам решает, сколько оставить рабу, это его право. Как правило, остается столько, сколько нужно для воспроизводства жизни раба и поддержания его здоровья. Остальное потребляется господином.
Дело господина – война, риск жизнью, защита уже имеющихся рабов от других господ, покровительство рабам, суд над ними, разбор их проблем, а также завоевание новых рабов. В промежутках между всем этим – потребление произведенного продукта труда рабов. Поэтому только господам, а не рабам, разрешается носить оружие, только господам, а не рабам, разрешается служить (до какой степени падения надо дойти, чтобы от права воевать, которое принадлежит только господам, люди отказываются – «косят» от армии!).
Раб, как мы видели, создается страхом. Но страх содрогает личность и приводит в движение дух, а движение духа – начало мудрости. Тот, кто заглянул в Ничто, способен сопоставить Ничто и Сущее, положить их на разные чаши весов, а значит, задать вопрос: «Почему вообще есть Сущее, а не Ничто, ведь могло бы ничего не быть, ведь Ничто легче и проще?». Тот, кто задал этот вопрос о «почему», об основании сущего, получает выход к сущему-в-целом, объемлет его. Отвечая на этот вопрос, он получает мировоззрение. Причем мировоззрение, непоколебимое никакими событиями внутри сущего, ведь вопрос о сущем-в-целом так глубок, что охватывает и будущее, и бывшее, и величайшее, и мельчайшее. Мировоззрения могут быть различны, но все они универсальны, применимы ко всему, объясняют все.
Далее, раб трудится, то есть формирует материю природы. Каждая природная вещь имеет две стороны: с одной стороны, она нечто самостоятельное, с другой стороны, дух может, приложив усилия, сделать ее тем, чем хочет. Раб сталкивается с самостоятельностью вещи, перерабатывает ее, а господин сталкивается уже с несамостоятельной стороной вещи, он преимущественно потребляет. Переработка вещи отсрочивает потребление, раб научается терпеть отсрочку между желанием и удовлетворением. Кроме того, постоянно подчиняя себя воле господина, он научается господствовать над своими вожделениями и желаниями, он копирует господина, интериоризует его. Постепенно раб сам становится господином, пока еще только господином себя.
Наоборот, господин, который все меньше воюет и все больше потребляет, избаловывается. Он капризен, получает всегда все готовое, не терпит отсрочек в удовольствиях. Он не снимает форму вещи, обрабатывая ее в труде и, следовательно,