В полнейшем оцепенении я продолжал стоять на одном месте, невольно наблюдая за тем, как начинается настоящая морская баталия. Длилось это, однако, лишь до тех самых пор, пока все тот же взъерошенный матрос грубо не повалил меня на пол и не прижал к борту.
Мужчина зло оскалился и прорычал мне:
– Сиди здесь и не высовывайся, раз ты такой отчаянный и решил не прятать свой тощий зад в трюме!
Как мне ни хотелось увидеть, что будет происходить дальше, я послушался матроса и продолжил почти без движения сидеть на том месте, где он меня оставил. Мою прежнюю решительность заметно поколебала и вражеская стрела, которая на моих глазах угодила одному из солдат, совсем молодому парню, в живот. Тот упал навзничь, в нескольких шагах от меня, и начал стонать и корчиться от боли.
С неподдельным ужасом я смотрел на муки молодого солдата, когда слева от меня начали раздаваться устрашающе-грохочущие звуки. Я повернулся и увидел, что такой сильный шум исходит от медной трубы. Уставившись на чудной агрегат, я раскрыл свои глаза намного шире, когда из медной трубы полыхнуло огненное пламя. Огонь обильной струей длиной в несколько копий, словно небесная молния, взметнулся в небо и, не долетев пары метров до атакующего нас корабля, резко опустился на воду. От соприкосновения с водой диковинный огонь не погас, а разгорелся намного ярче, стремительно подбираясь к деревянной обшивке вражеской галеры.
Завороженный увиденным, не иначе как чудом, природа которого мне была неясна, я не удержался и выглянул из-за борта галеры. Новые струи греческого огня вновь и вновь устремлялись вперед, впиваясь в носовую и бортовую части вражеского корабля. Пираты пытались тушить огонь водой, от которой тот буйствовал намного сильнее, без разбора пожирая их судно и обращая его в пепел.
На корабле у пиратов началась паника. Люди принялись прыгать в воду, то ли предпочитая утонуть, нежели быть сожженными адским пламенем, то ли пытаясь спастись вплавь и добраться до второго корабля, который отошел в сторону, более не желая поддерживать своих сотоварищей в морском бою.
Я почувствовал, как кто-то схватил меня за руку. От неожиданности я вздрогнул и только потом посмотрел вниз. За руку меня держал молодой солдат. Тот самый, что несколько мгновений назад был ранен шальной пиратской стрелой в живот.
– Помоги мне, – с усилием выдавил он. – Вытащи стрелу.
Я пришел в замешательство. Никогда прежде мне не приходилось видеть раненых в бою людей и так много человеческой крови.
– Я не могу, – бессильно пролепетал я, уставившись на белое оперение стрелы, что торчало из живота парня. – Тебе нужен лекарь.
– Надломи стрелу и вытащи, – упорно прохрипел солдат, указывая мне на свой живот.
Парень лежал на боку. В спешке он не надел нагрудного доспеха, поэтому вражеская стрела сумела пронзить его насквозь, и теперь острый