Линёна кивнула поспешно, но будто принуждённо. Словно она ждала и боялась такого оборота событий. Ещё Бродяжница ясно ощутила: Линёна дичилась её, хотя раньше бывала приветлива, если не сказать – болтлива. Тем временем девушка послушно присела в свободное кресло у камина.
– Ну, как прошёл минувший год? Хорош ли урожай? Велик ли сбор мёда?
Дочь трактирщика вычурно-серьёзно кивнула:
– С Великой помощью, всё ладно.
Наступила неловкая тишина. Точнее сказать, тишина, неловкая для Линёны, выказывавшей все признаки беспокойства: смуглая кожа неестественно побледнела, руки с нервно подрагивающими пальцами никак не находили покоя. Бродяжница с интересом рассматривала девушку, попутно размышляя, как ненароком привести разговор к интересующей её теме.
– Может, изволите просить зеркало? – предложила Линёна севшим голосом.
Вопрос застал Бродяжницу врасплох, но после недолгих раздумий она кивнула, давая собеседнице возможность отвлечься и смирить бешеный стук сердца. Линёна выскочила за дверь, забыв свою свечу. Бродяжница протянула босые ступни поближе к пламени камина. Ну что за девчонка?
Очень скоро дочь трактирщика впорхнула обратно и вручила Бродяжнице обильно украшенное зеркало. Отметив дороговизну предлагаемой ей вещицы, Бродяжница вгляделась в глаза по ту сторону стекла. Абсолютно чёрная радужка в неверном свете камина и пары свечей сливалась со зрачком. Выражали глаза усталость, но при том – не теряли сосредоточенности. Прочие черты удостоились меньшего внимания. Хоть и нечасто Бродяжнице удавалось рассмотреть себя, собственное лицо она помнила отчётливо: тонкий нос, губы, не лишённые аристократизма… Размышляя о своём облике, девушка неизменно приходила к выводу, что отец её или дед принадлежали к знатному роду. Загорелую кожу обветрило постоянное общение с ветрами и лучами светила, волосы отдавали в рыжину сквозь тёмную медь. За время странствия они отросли и вились ниже плеч.
Она всматривалась не больше минуты, и всё это время Линёна не сводила глаз с постоялицы. Что означал жест девчонки? Желание услужить или по-детски похвалиться сокровищем? Удовлетворённо кивнув, Бродяжница вернула зеркало Линёне. Чего же она так опасается, что не смеет и слова лишнего сказать?
– Ты сильно повзрослела, Линёна. Я не ожидала увидеть тебя такой… – Бродяжница встала и бесцельно прошлась по комнате, не выпуская девочку из поля зрения. – Что, очень отец тебя работой загружает?
Линёна ответила не сразу.
– Не более чем могу исполнить, – и, как в омут с головой, выпалила: – Я знаю, почему отец поселил Вас в лучшие комнаты.
Бродяжница не показала удивления, но посерьёзнела. Она подошла и встала у спинки пустующего кресла.
– Отчего же? – тон выказывал заинтересованность ровно настолько, чтобы не обидеть собеседницу.
Линёна тоже встала и, приблизившись, зашептала:
– Отец наказал не болтать раньше времени. И уж тем более Вам не говорить. Да