Дознаватель показал мне статью, которую Агнеда начал в ночь своего исчезновения. Я обрадовался, надеясь найти ключ к произошедшему со столом, так как не сомневался, что и исчезновение Агнеды, и появление альгирда связаны с какими-то новыми изысканиями моего бывшего друга. Но статья была прервана на полуфразе и завершалась руной Жнеца, известной еще как руна Всадника. Я ожидал увидеть в работах Агнеды любые руны, даже самые фантастические, только не ее. К чему и зачем Агнеда написал руну, отражающую несуществующий узор дхарм в нашей одной из возможных вселенных, я даже и предположить не мог, тем более растолковать эту странность дознавателю.
Так мое участие в расследовании исчезновения Агнеды закончилось. Следствие не прилагало усилий в его поиске: со студенческих времен Агнеда имел репутацию политически неблагонадежного участника оппозиционных акций, и даже слава великого ученого в Шести мирах нашей одной из возможных вселенных не искупила эту его вину в глазах антарионского правительства. Даже, скорее, наоборот, усугубила ее: его мнение стало слишком уважаемым в среде студентов и могущественных аэдов, и это делало Агнеду опасным. Дело закрыли и опубликовали резолюцию о том, что великий мастер аэдического искусства, почетный профессор аэдических университетов пяти миров и профессор Сайтэррского аэдического университета имени великого стратега Каоры Риццу, Агнеда Руквола намеренно скрылся, используя неизвестные руны, чтобы не выплачивать огромные игорные долги.
Но я не могу успокоиться до сих пор. В моих глазах он не заслуживает никакого прощения за то, что сделал с Лисантэ. Но я убежден, что с исчезновением Агнеды как-то связана Ксантия. И мне совестно из-за того, что я не изучал ее вместе с ним. Возможно, если бы я был рядом, то спас бы Агнеду от чего-то темного, потому что всю нашу жизнь, с самого детства, я всегда был рядом! Я не смог его защитить от него же самого лишь однажды – той ночью в «Удаче в кармане».
Я уверен, что исчез он не по своей воле: Агнеду можно обвинять во многом, но только не в бегстве от трудностей, долгов и кредиторов. При всей своей низости он не оскорбил бы свое великое мастерство столь трусливыми целями. Да, мы не были друзьями в последний год! Да, у меня не было перед ним ни одного обязательства! Да, возможно,