К тому времени, как я закончила свою домашнюю работу, было уже почти одиннадцать. Окно моей спальни было открыто, из него сочилась пахнущая грязью прохлада позднего майского вечера, наполняя мою комнату. Я была измотана, но у меня был долг.
Я открыла Нелли Блай, сунув лицо в книжку, чтобы понюхать странички, проведя по ним щеками. Затем притворилась, что слова написаны шрифтом Брайля, закрыв глаза и проводя по ним пальцами. Когда я поняла, что придётся использовать глаза, я погрузилась в чтение.
Я закрыла книжку и вздохнула. Нам с Сукарно было бы о чём поговорить. Иногда я не знала, где заканчиваюсь я и начинаются мои проблемы. Мы жили бы лучше без папы. Я говорила об этом маме, и не раз. Она всегда отвечала, что я драматизирую.
Время спать. Моё тело просило меня свернуться.
В объятиях своего шкафа я уютно устроилась на облачно-фиолетовом одеяле, которое сшила мне бабушка и которое было таким мягким, что мы с Сефи могли на нём кувыркаться, не рискуя вывихнуть себе шею. Если я вытяну руки над головой, то мои пальцы смогут поиграть на вешалках, как на колокольчиках. Обычно их сладкое динь-динь меня успокаивало.
Всё было идеально для сна, но я никак не могла уснуть. И я точно знала, почему. Всё дело было в жажде. Она началась два часа назад, но я не могла выйти из своей комнаты. Папа топтался на кухне внизу, эти звуки усиливались из-за решётки в моем полу.
Решётка была установлена так, чтобы тепло поднималось на второй этаж еще тогда, когда это был продуваемый сквозняками старый дровяной фермерский дом. Теперь у нас была печь, и мы со Стефи переделали отверстие в полу в глазок. Мы часами сидели, прижав уши к кованому железу, и слушали, как мама с папой ссорятся, устраивают вечеринки или занимаются всякими гадостями. Однажды мы даже опустили пустую банку из-под овсянки, проделав в ее боках дырки и продев в них бечевку. Мы сняли решётку и опустили в дыру этот «кухонный лифт». Мама клала туда еду, и мы рывком поднимали банку обратно и съедали все, что было внутри, хихикая до боли в животе. Это продолжалось до тех пор, пока мы не забыли вынуть оттуда яблочные огрызки, и тогда вся банка стала склизкой.
Отвлекаться на воспоминания не помогало.
Моя жажда сводила меня с ума.
Я пошевелилась, зарываясь в свое лоскутное гнездо. Я сглотнула, но моя слюна только наполовину скатилась в горло, прежде чем раствориться. Не помогал и тот факт, что если я открою дверцу шкафа и загляну через эту решетку, то смогу увидеть дозатор воды. Один щелчок, и у меня будет достаточно жидкости, чтобы утолить самую страшную жажду. Я предположила, что именно так львы охотились на антилоп – просто прятались вокруг воды, пока более слабые, мясистые животные не могли больше терпеть и не приходили на водопой.
Я не буду такой тупой.
Мама ушла в комнату где-то в девять. Если