Иглы, имена & телеграммы Part 2
ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж
Иногда мне кажется, что главная причина всего произошедшего в том, что мне всегда хотелось попробовать – «как это?»
ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж
Знаете, человек может прийти в паспортный стол, написать заявление, собрать нужные справки и изменить фамилию. И имя. И даже отчество. Если он не отсидел, не привлекался и не разыскивается, это вполне реально. Но «это» – совсем не то.
ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж
Знаете, в некоторых странах человеку, давшему в суде показания, за которые его могут пристукнуть нехорошие дядьки, государство вручает паспорт с новым именем и увозит в какую-нибудь Пердь, где он может спокойно жить. Он может вешать соседям на уши какую угодно хрень, трахать их жён и жрать двенадцатилетний виски трёхлитровками. И всё за счёт правительства. «Программа защиты свидетелей». Но «это» – совсем не то.
ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж
В обоих случаях о факте изменения имени остаются сведения в архивах. Закрытые на замок. Лежащие в зашифрованных файлах компьютера. Продублированные на всех видах информационных носителей. От банальной бумаги до невидимых глазу цифровых дорожек. И «это» – совсем не то.
ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж
– Скоро уже?
Если когда-нибудь кому-нибудь придёт в голову составить сборник часто задаваемых вопросов – я внесу свою лепту.
– Скоро.
ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж
Сидящего в кресле зовут Александр. Отличное имя. Но он уже лет двадцать откликается на «Дрын».
Вопросы, которые он слышит чаще других:
а) «За что?»
б) «Зачем ты сломал ему нос?»
Вопросы, которые чаще всего слышат его клиенты:
а) «Деньги принёс?»
б) «Я тебя предупреждал?»
В каком разделе сборника будет опубликована эта глава, думаю, объяснять не надо.
Дрын – подсевший. На мою иглу. Своим «Micky Sharpz» я раскрасил процентов тридцать его кожного покрова. Сегодня я набиваю ему мудацкий череп, проткнутый кинжалом. Мудацкий. Но Дрыну я об этом не скажу. Ему нравится. Мне пох. Это моя работа.
– Слы, Мотор?
Пока я меняю иглу с контурной на заливочную (с четырьмя микроскопическими жалами), Дрын пытается рассмотреть свой трицепс, где постепенно проявляется выбранный им рисунок.
Мотор – это я. Так меня называют в этом городе. Откуда им знать, что за полторы тысячи километров отсюда меня с детства прозвали Гансом. Маленькая легальная попытка. Программа защиты меня?
– Да? – я обмакиваю новую иглу в контейнер с тушью.
ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж
– Как думаешь, на свой мозг в суд можно подать?
ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж
– Чего?
– Ну на свой мозг в суд подать можно?
Я молчу несколько секунд.
– Ммм… а за что?
– За то, что он мне во сне, мля, показывает.
– И чё показуют?
ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж
– Да уже, мля, целый месяц, каждую ночь я трахаю своих племянниц. Сразу
трёх. А им всем и пятнадцати нет…
Хм.