– Господин?!!
– Тише, кариссима… А ты, делай, что должна, милая.
Милая, просияв глазами, отчего консул поморщился, убрала импульсник в кобуру на бедре, параллельно левой рукой выхватывая офицерский револьвер, принятый на вооружение в мирах Союза. Сигма-два не успел отреагировать. И никто из его ребят не успел. Вой реактивных пуль… Перекрёстный огонь консула и этой клонированной "меня" превратил их в фарш. И мы остались втроём.
– Кариссима, прикройся. Твой вид отвлекает.
– От чего отвлекает?!! Зачем ты их убил, Вителлий Север? Идёшь по трупам своих?!
Меня трясёт от бешенства. Ведь чувствовала… да что там, – знала! И не предупредила Сигму-два! Пыталась сказать, но не смогла подобрать словá…
Не удостоив меня ответом, консул жестом отправил клон устраивать композицию из мёртвых тел и оружия. А я… я знаю, что будет дальше.
– Как она тебе? Кариссима? Не игнорируй меня, отвечай.
– Клонирование запрещено. Или уже нет?
– Она играла твою роль, кариссима. Ты никуда не исчезала. У тебя была жесточайшая депрессия, и только.
Молчу. Не задаю напрашивающегося вопроса. Консул смотрит на меня, ощупывая глазами, и тоже молчит. О чём говорить?.. Я знаю (!), что мне достаточно сделать шаг навстречу, и Вителлий Север никогда не напомнит мне о прошлом. Но! Никогда не забудет. И каждый, с кем я заговорю, будет уничтожен. Как Сигма-два. За вычетом отца и сыновей.
– Мой господин, я всё сделала.
Отвернулся от меня. Медленно, нехотя… Осмотрел результаты перестрелки… Улыбнулся и кивнул, приглашающе. Мой клон радостно подбежала к нему. И консул, проведя пальцами по её щеке, нежно сказал:
– Хорошо, милая. Ты всё сделала, как надо. Осталась одна деталь…
И вырвал стальными пальцами другой руки её горло. Забулькала кровь, выхлёстывая из раны, а легат-прим голыми руками ломал ещё живое трепещущее тело. Я не успела оглянуться, как буквально рухнула в прошлое. Кинулась с пластиковым ножом на легата-прим, легко крутанувшего меня в сторону. Я отлетела, и, не удержавшись на ногах, плюхнулась в пыль. Хорошо, хоть не в останки, в изобилии лежащие вокруг. Из глаз текут слёзы, я выплёвываю ругательства, подслушанные за долгую жизнь, вскакиваю, и… незачем бежать. Уже всё…
Вителлий Север отбросил изломанное тело клона, и направился ко мне. Смотрю на убийцу, не опускаю глаз. Дурнота накатывает волнами… Но нельзя показывать слабость. И Алонсо был не прав, говоря о непротивлении. С легатом-прим так нельзя. А вот как… Как общаться с маньяком?!!
Инстинкты решили всё за меня. Когда Вителлий Север протянул ко мне руку, я отстранилась, и яростно прошипела:
– У тебя руки в крови, Вителлий Север. Не дотрагивайся до меня!
Голос мой пропал от страха и от злости. Но консулу не обязательно об этом знать. Пусть думает, что я шиплю только от злости. Ага, все женщины – кошки! Рыдать нельзя. А хочется! Себя жалко очень! Ведь не выпустит!
– Кариссима… Руки… У меня душа в крови… Все эти годы я