В поисках социалистического Эльдорадо: североамериканские финны в Советской Карелии 1930-х годов. А. В. Голубев

XII столетия эти территории стали полем битвы запада и востока – Швеции и Новгородского государства. В западной части Карельского перешейка постоянно усиливалось влияние Швеции и шло насаждение католической веры, восточные же карелы попали под влияние Новгорода и русского православия. Подданными двух государств официально карелы оказались впервые в 1323 г., когда Швеция и Новгород произвели раздел их земель[55]. С тех пор на протяжении многих веков государственная граница разделяла финскую и русскую Карелии, а статус и местоположение самой границы неоднократно менялись.

      На протяжении XV–XVII вв. карелы, стараясь покинуть конфликтные приграничные территории, расселялись всё дальше на северо-восток, колонизуя вместе с русскими обширные территории между Ладожским и Онежским озерами и Белым морем. К началу XIX в., когда в результате последней в истории русско-шведской войны Россия присоединила Финляндию, восточные карелы проживали на территории двух российских губерний – Олонецкой и Архангельской (так называемые Олонецкая и Беломорская Карелии). Беломорской Карелии суждено было сыграть существенную роль в истории финской культуры: именно здесь в 1820-1840-х гг. Элиасом Лённротом была записана большая часть старинных рун для финского национального эпоса

      «Калевала»[56]. С середины XIX в. Карелия служила источником вдохновения для финских писателей и поэтов, художников и композиторов (течение «карелианизма»)[57]. Всё это играло важнейшую роль в пробуждении финской нации и формировании национальной идентичности.

      Со второй половины XIX в. культурный и этнографический интерес финских образованных кругов к Карелии постепенно преобразовался в ирредентистские стремления, нашедшие воплощение в политической идее Великой Финляндии. Сторонники Великой Финляндии, исповедовавшие как политические, так и этнонацио-нальные идеалы, стали говорить о «естественной Финляндии», под которой подразумевалось единое целое, состоящее из Финляндии, Восточной Карелии и Кольского полуострова[58]. Финский ирредентизм не был чем-то исключительным: по всей Европе шло формирование аналогичных форм национально-географического воображения, ставших одним из наиболее эффективных инструментов мобилизации европейского населения в целях нациестроительства. В начале XX в. доктрина Великой Финляндии достигла международного масштаба в виде восточно-карельского вопроса, в котором изначально имели место как просветительско-гуманитарные черты, так и профинская идеологическая окраска[59].

      Революция 1917 г. и последовавшая гражданская война в России привели к распаду Российской империи, в том числе к провозглашению независимости Финляндией. В 1918–1922 гг. финские добровольцы предприняли несколько попыток присоединить ряд российских территорий, населенных карелами, военным путем, в то время как официальный Хельсинки пытался добиться того же самого с помощью дипломатии[60]. Одним из