– Возможно, отчасти. Но в основном потому, что ты – это ты.
Этого недостаточно, почувствовала она. Нельзя удержаться от следующего вопроса, даже рискуя получить неприятный ответ.
– А она? Ее ты любил по-настоящему?
– Мы всегда знали, что поженимся, с самого детства… Сегодня я понимаю: то, что я принимал за любовь, было на самом деле безграничной нежностью. Марина была скорее сестрой, чем невестой.
– Попахивает инцестом, – сухо заметила она.
Он засмеялся:
– Наши отношения были совсем не похожи на то, что делаем мы с тобой. Я почти уверен, что она глядит на нас оттуда, где сейчас находится, и любит тебя почти так же, как я.
Временами он был неподражаемо глуп. И к тому же верил в Бога. Какой Бог стерпел бы такое создание, как она? Но если бы Господь все же существовал, бедная глупышка, которую она ликвидировала, сейчас бы не скучала в раю, а сгорала от ярости, наблюдая за тем, как ее жених и любовник трахает ее убийцу по три раза на дню.
Глава 8
Вторник
Мартен встал одновременно с Марион и позавтракал с ней после душа и тщательного бритья.
Она постаралась не выдать своего удивления и радости. Чем вызвана такая перемена? Очень хотелось бы знать, однако с вопросами лучше повременить.
Она спросила его безразличным тоном, который никого не ввел в заблуждение:
– Что будешь делать сегодня?
Поколебавшись, он ответил:
– Пора мне чем-нибудь заняться. Я вообще не понимаю, как вы меня терпите после возвращения из больницы.
Она попробовала улыбнуться, по-прежнему не веря своим ушам. Невероятно. На ее глазах неожиданно и без всякого предупреждения возрождался настоящий Мартен.
Чтобы скрыть волнение, она встала и пошла к раковине сполоснуть чашку. Ни за что не покажу, как важен этот момент, не то он снова заползет в свои панцирь!
– Ты поздно вернешься? – раздался его голос.
Ух ты, теперь он интересуется ее делами!
– Нет, не очень… А что?
Он тоже встал и подошел к ней. Легонько дотронулся до нее. В жесте сквозила неуверенность, словно он опасался, что его оттолкнут.
– Я хотел бы поговорить с тобой наедине. Можем где-то встретиться?
– Конечно. А где?
– Возле твоей редакции.
– В семь вечера подойдет?
Что-то происходило… Взгляд Мартена не стал прежним, но это не был и отсутствующий или уклончивый взгляд человека, которого она видела ежедневно с тех пор, как он вернулся из больницы.
Она прижалась к нему и крепко поцеловала.
– Давно пора, – прошептала она, отходя от него. – Черт побери, давным-давно пора.
Как только она ушла, Мартен надел чистые брюки, выглаженную сорочку, взял спортивную сумку, натянул пиджак и пальто и впервые после больницы отправился в гимнастический зал, где раньше тренировался.