Глава 2
Прошёл год. Всё яснее стали разговоры о приближающейся войне. Немцы оккупировали почти всю Европу. В апреле 1941 года отец решил отправить нас в Киев. Совсем недолго нам довелось побыть там, ибо 22 июня в четыре часа утра раздалась первая воздушная тревога. В этот злополучный день немцы бомбили киевский речной порт. В этот же день погиб Женя Горбачёв, наш сосед, парень, которому исполнилось всего восемнадцать лет; и этот первый день его призыва стал для него последним днём жизни. Он погиб, но в памяти моей навсегда запечатлелся образ этого замечательного парня, у которого многому можно было поучиться, и я всегда старался ему подражать.
Тревоги с каждым днём учащались, а вместе с ними стали учащаться и взрывы падающих бомб. Город превратился в полигон, а жизнь в городе стала очень и очень тревожной.
В один из таких тревожных дней выступил Молотов, заявив о внезапном нападении Германии, именно той самой Германии, с которой наш вождь Иосиф Сталин так подружился и договорился о разделе Польши. И вот эта Германия в один день превратилась в фашистскую, нацистскую и агрессивную. Суматоха и паника охватили жителей Киева. Никто не видел иного выхода из создавшегося положения, кроме как собрать самое необходимое и бежать.
У парадных подъездов стали дежурить жильцы с противогазами на случай химической тревоги. В одно из таких дежурств моя мать увидела подозрительного проходившего мимо инвалида, костыли которого были сделаны из ножек стула. Мать оставила меня дежурить, а сама отправилась проследить за ним. Арестовали его пожарники. Он оказался диверсантом. Забрасывали таких десантом очень и очень много в разных концах города и его окраин. Помню, как высадился десант в Голосеевском лесу. Вылавливать десантников отправили милицию и всех, кто владел оружием. Были раненые, но выловили всех.
Помню наш побег из родного города. Это случилось экспромтом 18 августа 1941 года. К нам прибежал младший брат отца Гриша, который работал при клубе НКВД тренером по стрельбе, и сообщил, что есть машина, которая отвезёт членов семей органов внутренних дел в Харьков. Собрав самое необходимое, мы с сестрой и матерью, стоя в кузове грузовика ЗИС-5, уехали в Харьков. Мы бросили всё, что было нажито годами, и единственным нашим желанием было убежать подальше от надвигающейся катастрофы. Отец в это время находился в армии, поспешив призваться добровольно.
К счастью, в Харькове нам было где остановиться. Нас ждали тётя Соня и дядя Гриша. Я никогда не называл мамину старшую сестру тётей, а её мужа – дядей. Их обращался к ним на «ты», ибо они были для нас намного больше, чем родными. Пятисоткилометровый путь нам пришлось преодолеть под бомбёжками и налётами немецких