Досчитай до тридцати восьми. Александра Игоревна Ахелик

оборвала счет, так как интуитивно ощутила какое-то изменение в окружавшей ее обстановке. Открыв глаза, она была вынуждена тотчас заслониться от слепящего солнца, однако успела мельком заметить чье-то присутствие. Рита вздрогнула, но, обнаружив, что перед ней ребенок ее возраста, успокоилась. Это был невысокий худенький мальчик с темными взъерошенными волосами, узкими глазами и чуть вздернутым носом. Раньше ей доводилось видеть представителей азиатской расы лишь по телевизору, потому появление в лесу столь незаурядного гостя вызвало в девочке бурю эмоций. Однако, ничем не выдавая своих чувств, она продолжала молча разглядывать незнакомца, который, в свою очередь, также не произнося ни слова, пристально смотрел на нее. Рита не выдержала первой. Крайне смущенная открытым взглядом мальчика, она тихо спросила:

      – Как тебя зовут?

      ***

      Начинающийся день, казалось, ничем не должен был отличаться от множества предыдущих. Еще с ночи город заливал дождь. Природа будто опомнилась и, вспомнив о дате на календаре, решила выдать всю летнюю норму воды разом, без разбора поливая иссохшие кусты гибискуса, пыльные тротуары и дома. Джину, проснувшийся очень рано от грохота заколачиваемых в крышу капель, чувствовал себя сонным и уставшим. Он машинально одевался, слушая обычные распоряжения матери и время от времени поглядывая в плотно занавешенное дождевыми нитями окно. Рассматривая причудливо сплетенные узоры, мальчик думал о вчерашнем вечере. Джину уже засыпал под мирное сопение братика, когда раздался громкий стук в дверь. Еще в полудреме он услышал вскрик мамы и различил другой, смутно знакомый женский голос. Окончательно проснувшись, подросток вскочил с кровати и через минуту, уже находясь в теплых объятиях тети, вдыхал полузабытый запах ее духов. Мать, плача, без конца повторяла:

      – Онни, онни3!

      Тетя ласково смотрела на сестру, и ее глаза тоже были увлажнены. Мальчик наконец отстранился, чтобы рассмотреть гостью. И, сверившись со своими смутными детскими воспоминаниями, пришел к выводу, что за эти годы тетя очень мало изменилась, может, только вокруг глаз появилась сеточка мимических морщинок, отнюдь не портивших облик этой сорокалетней ладно скроенной женщины. Занимаясь в юности баскетболом, тетя даже имела шанс поехать на Олимпиаду в Советский Союз. Поездка не состоялась, однако непреклонная судьба все равно нагнала на тот момент оставившую и спорт, и мечту о семье женщину. Судьба вошла в ее жизнь в образе голубоглазого советского пловца, приехавшего покорять олимпийский пьедестал, в итоге возвратившегося домой без наград, но неожиданно и горячо полюбившего. И чувство его, лишь закаленное разлукой, оказалось не безответным. С потеплением отношений между странами влюбленным удалось преодолеть все бюрократические преграды и, воссоединившись, начать отсчет семейной жизни вместе с мучительно выползающим из лона Советского Союза еще недоношенным государством.

      Так их семья потеряла связь с тетей на долгих шесть лет, что стало первым серьезным испытанием