– А вы?
– У меня дочь медик. В Италию собиралась поехать в середине марта. Билеты, похоже, пропали. Бронь уже сняла.
– Что, не выпускают?
– Выпускать-то выпускают. Только по возвращении – на карантин. Замаринуют в Коммунарке, потом, глядишь, лицензию приостановят. Дочка в частной клинике работает. Сам понимаешь: работа дороже. Сейчас лучше не высовываться, мой тебе совет.
– А я теперь пенсионер, – Леонидов улыбнулся.
– Твое счастье, – Альбина Андреевна вздохнула в третий раз.
– Так ведь и вы тоже на пенсии, – он внимательно посмотрел на своего риелтора.
– Так-то оно так… Останови здесь. Мне на метро ближе.
Алексей так и не услышал в тот день о ее проблемах. Он посмотрел, как Альбина Андреевна, ссутулившись от усталости, возраст есть возраст, бредет к стеклянным дверям метро и дал по газам. Его ждала Саша.
Ожидание
Казалось, что может случиться за десять рабочих дней? Но прибавьте сюда выходные, и получится все две недели. Подвисает сайт не только у Росреестра, в банке тоже аншлаг. Так как часть сотрудников тоже переводят на удаленку.
Первая неделя пролетела незаметно. А в воскресенье Саша пришла из фитнес-клуба грустная:
– Говорят, что скоро клуб закроют. Уже почти никого. В душевой сегодня я была одна, представляешь? И в бассейне одна на дорожке. Обычно по выходным аншлаг, детей много. А сейчас – никого. Ни одного ребенка не видела. Все напуганы. Нас досрочно отпустили на каникулы.
– Все в парке гуляют, – постарался Алексей успокоить жену. – Погода хорошая.
– Зато настроение плохое.
– Ты всегда была паникершей, – он, как ребенка, погладил жену по кудрявой макушке.
– Зато ты у нас оптимист! – сверкнула глазами Саша.
– Я реалист, – поправил жену Алексей. – Оснований для паники пока не вижу.
– Ты что, новости не читаешь?! В Италии, вон, гробы стоят бесхозные. Несколько десятков. Некому покойников забрать. Люди мрут, как мухи.
– А если это реклама морга?
– Прикалываешься как всегда?
– Ничуть. Ты итальянский знаешь?
– Леша, перестань!
– И я не знаю. Даже если бы и знал. На мужике маска, так что говорить он может все что угодно. По артикуляции губ ты все равно не определишь, что именно он говорит. Редактор может любой текст на это наложить. В ряд стоят новенькие гробы. Есть в них трупы, нет – так сразу не определишь. Но по тому, как они стоят, эти гробы, скорее всего, пустые. Я ведь сыщик. У меня глаз наметанный. Что-то меня в этой картинке напрягает. Или вчера был сюжет: врач или медсестра собиралась войти в бокс к инфицированным больным. Сначала она надела маску, перчатки, а потом бахилы.
– И что?
– Перчатки надевают последними. Даже если это не стерильные перчатки, у медиков все равно условный рефлекс. Я никогда не