Сага Мидгарда. Возрождение Тьмы. Дмитрий Луценко

прервался, а вскоре мысли гнома пошли по другому руслу, ведь впереди показались Верхние пристани Звёздной Цитадели, подсвеченные масляными фонарями. Все подгорные жители неравнодушны к сложным механизмам, и каждому из них в той или иной степени присущ инженерный склад ума. Рагнар отнюдь не являлся исключением из правила, а потому пытался представить – какую же систему блоков и подвесов используют люди, чтобы погрузить лошадей на судно? Тем интереснее ему стало, когда он понял, что совершенно не угадал выбранное решение.

      У нужного причала стоял высокий двухпалубный корабль, к удивлению гнома, развёрнутый к суше кормой, а не бортом. В ней зиял широкий проём, обрамлённый распахнутыми створками, всё пространство между которыми занимали особые мостки, сбитые из трёх слоёв досок – по ним и люди, и лошади могли легко попасть на судно.

      После завершения погрузки отряда, занявшей, надо отметить, совсем немного времени, матросы закрыли кормовые ворота и тщательно законопатили все швы, подобно тому, как обрабатывают обычные бочки во избежание протечек.

      – А теперь всем спать! – хлопнув в ладони, распорядился королевич. – Ибо неведомо, что день грядущий нам готовит. Айвор! Помоги устроиться нашему новому другу!

      Рагнар немного удивился, узнав, что спать ему, как и другим воинам, предстоит в куске парусины, крепящемся к паре массивных колец на потолке – такую постель он никогда прежде не встречал в своей жизни. Впрочем, сменив повязку и смазав рану лечебной мазью, гном довольно быстро оценил достоинства подобной кровати. Плавное покачивание успокаивало, заставляя забыть все пережитые неприятности и отгоняя любые тревожные мысли о грядущем, а равномерный скрип вёсел в уключинах и плеск воды за бортом действовали не хуже, чем колыбельная на младенца.

      Глава 8. Начало похода

      К утру на смену благостным снам Рагнара пришли беспокойные видения, наполненные кровожадными верзилами, размахивающими оружием, а потому, раскрыв глаза, он не сразу понял, что лязг мечей, топот ног и крики наяву доносятся с верхней палубы. Выскочив из гамака, гном, проклиная всё на свете и особенно собственную беспечность, с трудом нашёл в полумраке свою секиру и бросился по лестнице к месту схватки.

      Распахнув дверь, он выскочил наружу с перекошенным лицом и рявкнул изо всех сил, распаляя себя перед схваткой.

      К его удивлению сражение прекратилось в тот же миг: все воины застыли друг напротив друга, в недоумении глядя на растрёпанного Рагнара.

      Трудно сказать, кто засмеялся первым, осознав трагикомичность произошедшего, но через мгновения хохот обрушился на несчастного гнома со всех сторон. Пришлось Дингору извиняться за всех.

      – Прости, друг! Это целиком моя вина! Помня о твоей ране, я приказал не будить тебя, однако совсем не подумал о том, какие мысли могут вспыхнуть в твоей голове после пробуждения, особенно если вспомнить вчерашние события!