– Кто вы?
– Меня зовут Настасья Алексеевна, – с этими слова она шагнула в комнату и, не замечая испуганного взгляда девушки, уселась на край кровати, – Можешь звать меня по имени. Болит сильно?
Оля кивнула.
– Даже не знаю, чем тебя и потчевать, – женщина как-то по-деревенски всплеснула руками, – все самые редкие отвары в тебя уже отправила. Пойду еще что-нибудь покумекаю.
И она встала. На ней было серое шерстяное платье, немного великоватое и довольно поношенное, но тем не менее вполне годное для домашней носки. Раньше в таких расхаживала добрая половина маминых подруг, но фасон уж давно вышел из моды. На ногах – разноцветные носки ручной вязки, доходившие почти до середины голени. Густые русые волосы заплетены в тугую косу, свисавшую почти до середины живота. С ленты свисали разноцветные бусы, гармонирующие с огромными носками. Но вместе с серым платьем весь комплект смотрелся потешно.
– Свисти если что, – с улыбкой проговорила Настасья и вышла.
Ольга осталась одна в маленькой комнатке без единого окошка. Она понятия не имела, где находится, и как долго. Ранее она периодически приходила в себя, но только и видела, что забеленный потолок, такие же стены, ну и стол. Она вспомнила, что сквозь беспокойный сон то и дело слышала спокойный женский голос со странным акцентом, а может просто с деревенским приговором. Иногда чувствовала легкие прикосновения заботливых рук, приподнимающих ее голову, чтобы она снова и снова смогла отпить горькое снадобье.
Сейчас она наконец-то пришла в себя окончательно, и в нос ударил едкий запах гари. За дверью послышались быстрые шаги, перемежавшиеся с оханьем и причитанием. В следующую секунду дверь в комнату отворилась.
– Ты не представляешь, я сгубила последние листья шалфея! – вошедшая была крайне взволнована, и на ее мраморном доселе лице появился розовый румянец, – А в наших краях такие травки большая редкость.
«Она смешно протягивает ударные гласные», – подумала Ольга, но лишь молча продолжила смотреть на хозяйку дома.
– Да что ж ты так пялишься, милая моя? Приходи уже в себя. Хватит чахнуть, – и она присела на стул.
– Кто вы? – Ольга попыталась привстать, но тут же вскрикнула от боли.
– Да не дергайся ты! Вечером Арина придет, может залатает. Уж не знаю, что она там шепчет, только всякие чахотошные у нее на следующий день встают как ни в чем ни бывало. Вчера бы уж пришла, да уехала давеча куда-то по делам. Потерпи, милая, – и женщина погладила Ольгу по голове, – А звать меня Анастасия, но друзья Настасьей величают, а кто и вовсе Тасей. Но это все молодежь. А ты зови как удобней. Только сильно не напрягайся, тебе еще до вечера терпеть. Не спасают тебя мои травки. Ой, не спасают…
Заглядевшись на забавную сиделку, Оля позволила себе расслабиться и улыбнуться:
– Спасибо.
– Да