Уезжали семьями, забирая стариков и детей. Было трудно и нашим детям расставаться с соседями, одноклассниками, друзьями. Помню, как однажды уезжала одноклассница моей дочери в Германию. Подруги всю ночь до утра просидели дома, провожая ее в далекую страну, обмениваясь адресами и телефонами. Они уезжали на свою историческую Родину, и их можно было понять. Знаю, и им было нелегко. Они будут вновь и вновь возвращаться в наш город, где оставили частичку сердца и большой отрезок своей жизни. Будут вспоминать пахнущую полынью степь, высокие снежные горы, быструю горную речку и нашу бескорыстную школьную дружбу. Встретила в Нюрнберге в музее Альбрехта Дюрера нашего земляка, который в восьмидесятые годы уехал в Германию. Глаза его загорелись, и он стал расспрашивать о своей малой родине, делясь своими светлыми, воспоминаниями. Помню нашу сотрудницу тихую и доброжелательную Эльзу, которая с братом уехала на историческую родину.
Уезжая в Германию, люди иногда брали собой чемодан вещей, оставляя и распродавая все свое имущество. Так мне на память от Эльзы осталась чугунная сковородка для выпечки блинов и каждый раз я их называю блинами от Эльзы. Уезжали наши сотрудники по работе, соседи, люди разных национальностей. Этот момент в перестройке я бы назвала самым тяжелым для жителей нашего города. Мы пропустили через свое сердце ту боль, которая не проходит до сегодняшнего дня. Не знаю, может они забыли про нас в беспокойном калейдоскопе повседневной жизни, но мы их помним. Опустел город, стояли осиротевшие дома, где в двух подъездах жили жильцы,