– О, да, вот так… о, это будет самый лучший…
– Ваааря, блин, ты опять! Дверь закрывать не учили?!
Секунду в проеме маячит заплаканное Катькино лицо. Затем дверь с грохотом закрывается и наличник, работающий по новомодной системе без гвоздей «клик-клак», накреняется и бьет по пластиковой штанге. Та в свою очередь складывается и падает, увлекая за собой мокрую шторку. Спасибо быстрой реакции, не задев меня, чего нельзя сказать о Люцифере, который из-за броска влево оторвался от присоски.
Да, моя вагина – орудие массового поражения. Идеальный солдат на поле сексуальной брани, прокаченный вдоль и поперек. Жаль только ребята об этом не знают, а иными вторичными атрибутами сексуального воздействия природа меня, к сожалению, не наградила.
Лежа на спине, с вывернутыми по параболе ногами, я со злостью думаю о сестре, которая не только забрала у меня при рождении все женские прелести, но и лишила офигенного оргазма. И Люцика.
Кажется, пришло время платить по счетам…
Не понимаю, что со мной.
С остервенением в пятый раз намыливаю руки и смываю душистую пену в раковину. Снова нажимаю на дозатор, но мыла нет. Иду к другому, но он тоже пуст. Все они пусты.
Черт!
Черт! Черт! Черт!
Включаю напор сильнее и тру ладонь пальцами другой руки, до боли, до ссадин.
Что со мной не так?
Это же просто парень, просто чужое тело. Почему меня трясет?
Брызги попадают на блейзер и я вижу как в отражении на животе расползаются мокрые пятна.
Я просто не была готова, вот и все. Не готова.
– А когда ты будешь готова? – голос Влада в голове, звонкий, озлобленный вызывает новый поток слез и стыда.
Нет, не моя вина, что все так вышло. Просто… просто со мной так нельзя. Наскоком, пошло, без романтики и ухаживаний. Я не подстилка, не любовница на одну ночь! Я…
Упираюсь в бортики раковины и смотрю на себя в упор. Густые русые волосы распущены по спине и плечам, голубые глаза красные, воспаленные, пухлые губы искусаны в кровь.
Я… никто.
– Ты – красивая, – так некстати всплывает в голове голос Вари. – Но холодная. Как русалка. Снаружи – женщина, а внутри – треска, – Варя хихикает, темные глаза жалят завистью.
Да, я красивая. Фигуристая, точеная и гибкая, большегрудая, жопастая! И губастая! И… слезы текут по щекам. Несчастная.
– Фригидная, – подсказывает голос Вари в голове.
Дура, одним словом.
Дверь туалета открывается и я поспешно наклоняюсь к раковине, умывая опухшее лицо. Жду, когда женщина скроется в кабинке и, оторвав несколько бумажных полотенец, промакиваю глаза, стирая потекшие разводы туши.
Трусиха. Только трусихи убегают и бросают своих парней со спущенными штанами. Да еще и не одних! Но я не могу вернуться к Владу, хотя моя сумочка и цветы остались в зале. Я расчесываю