На этот раз полицейские сработали гораздо лучше. Негр, напомнив коллегам, куда нужно стрелять, дважды демонстративно стукнул дулом дробовика себе по лбу. Офицеры, согласно покивав, тут же открыли огонь. Сухо защелкали пистолетные выстрелы. Отработанным Дабл Тапом3, копы напрочь раскроили голову медика, превратив ее в кровавую кашу. Санитар, второй раз за утро, упал навзничь, обмяк и затих.
– Да, абзац. Копы валят медиков, а на медиков бросаются молодые девчонки с целью покусать. Что будет дальше? Копы накинутся на пожарных? – наблюдая, рассуждал Фил.
Тем временем трое полицейских и медик, обступили тела только упокоенного санитара. Некоторые заметно морщились, разглядывая содержимого его головы. Чернокожий офицер, который как показалась Филу, больше всех владел ситуацией, присев на корточки рядом с трупом, что-то начал объяснять собравшимся. Поочередно указывая, то на труп девчонки, то опять на тело санитара, проводя видимо какие-то параллели между ними.
Пока участники заварушки пытались выяснить, в чем же все-таки было дело. С левой стороны вдоль дома Фила быстро проехало такси, принеся за собой облако пыли. Убрав от глаз бинокль, Филип проводил взглядом машину, которая явно принадлежала одному из таксомоторных парков Финикса. Автомобиль выдавали, яркие наклейки на дверях, сообщающие об этом. На заднем сидении, как показалась Филу, сидел Саймон Грин, его сосед, живший в следующем доме по улице.
Когда машина резко сбавила скорость, и в конце сетчатого забора огораживающего участок Фила свернула на подъездную дорожку, ведущую к дому Грина. Сомнений уже точно не оставалось, на заднем сидении был ни кто иной, как Саймон – высокомерный, богатый, ублюдок, который практически при любой удобной возможности напоминал Филу, что тот, мол: «Баловень судьбы».
– Я вообще не понимаю Фил, за каким таким чертом на тебя свалились эти деньги. Я вот, сколько себя помню, все учился да работал, чтобы обеспечить себе достойную жизнь. А ты тут оп! И живешь себе припеваючи. Не справедливо, как думаешь? – обычно заявлял ему Саймон.
Возможно, отчасти он был прав, но все равно это не давало ему, ни какого права, так грубо и бестактно заявлять об этом. Филу это очень сильно не нравилось, и он уже давно хотел как-нибудь отомстить Саймону, но пока акт мести оставался лишь на этапе планирования. Так что у Фила не было особого выбора, и он раз за разом, покрепче стиснув зубы, продолжал терпеть нападки этого зудящего комара.
Сам же Саймон, насколько был осведомлен Фил, занимался сделками с крупной недвижимостью, от чего очень часто был в разъездах, и именно этот факт до сих пор отдалял Филипа от открытой конфронтации с назойливым соседом, поскольку виделись они друг с другом не больше трех-четырех раз в месяц.
Дела соседа, как казалось Филу,