Комкая в кулаке бархат одеяла Люции, Магнус понял: если они действительно существовали, именно он должен их найти.
Люция
Убежище
Люция помнила взрыв. Страшные крики, раскиданные окровавленные тела. Мертвые глаза, багровые лужи… А потом наступила тьма и длилась так долго, что Люция посчитала себя умершей, но попавшей не в обитель вечного покоя, а в края мрака, куда отправлялись души злых людей, обреченные на вечное отчаяние и муку.
Иногда ей казалось, что она готова проснуться, но каждый раз ее затягивало обратно, в сонную бездну, и отуманенный разум ничего не мог ни понять, ни решить.
В моменты просветления она принималась молить богиню Валорию – о прощении… о спасении… Но молитвы к божественной покровительнице Лимероса оставались без ответа.
Но потом – наконец-то! – наступило нечто вроде рассвета. Кожу принцессы согрели солнечные лучи, напоенные теплом летнего дня. Очень медленно она открыла глаза и заморгала, чтобы видеть яснее. Цвета, представшие ее взору, оказались настолько яркими и насыщенными, что Люция от неожиданности даже затенила глаза рукой.
Приглядевшись, она увидела, что облачена в белые развевающиеся шелка. Великолепное платье было расшито по корсажу золотом – тонкая и изящная работа одаренной вышивальщицы.
Перед Люцией на многие мили расстилалась роскошная луговина, а над головой сияла чудесная безоблачная лазурь. В теплом воздухе витал запах диких цветов. Справа виднелась роща – деревья стояли в цвету, но в то же время были увешаны плодами, – оттуда шел замечательный аромат. Мох и трава спружинили под ладонями, Люция приподнялась и стала оглядываться. Ее изумлению не было предела.
На первый взгляд луг казался вполне обычным, но если как следует приглядеться… Деревья, вроде бы похожие на ивы, мерцали внутренним светом, словно изваянные из хрусталя, тонкие прутики мели по траве стеклянными перьями. На других деревьях золотые плоды обременяли ветви, унизанные самоцветными листьями. А трава! Ее мало было назвать изумрудно-зеленой. Она еще и переливалась то золотом, то серебром, словно каждую травинку окунули в драгоценный металл.
Слева, вдалеке, начинались мягкие холмы, а за ними высился город, выстроенный, казалось, из света и хрусталя. Поближе виднелись два каменных колеса. Они стояли одно против другого, каждое – в три человеческих роста. Оба покрывала замечательная резьба, колеса сверкали и переливались, словно усеянные бриллиантами.
Картина была настолько завораживающей и странной, что некоторое время Люция просто смотрела, едва дыша.
– Где я? – прошептала она затем.
– Добро пожаловать в Убежище, принцесса.
Поспешно оглянувшись в сторону рощи, Люция увидела молодого мужчину, шедшего к ней по траве. Девушка стремительно вскочила на ноги и попятилась.
– Не подходи! – Неожиданное появление человека напугало ее, сердце заметалось в груди, словно птица, угодившая в клетку. – Не подходи ко мне!
– Я тебе ничего плохого не сделаю, –