«И судья у истца спрошал, чем его уличаешь?»
Будто голос звучит, все так ярко и ясно… Шивцов боялся таких вот неожиданных приступов… Блин, откуда всплывают слова, которые он никогда бы не сумел запомнить?
«И истец уличал Божьею правдой, крестом животворящим, и слался на артельщика своего Шапку.
А ответчик отвечал: я вот не шлюсь на Шапку.
А истец слался на Панфила Иванова, а ответчик и на него не слался.
А истец слался на Самка Петрова; а ответчик и на него не слался.
А истец слался на Пятку Сафонова, а ответчик опять не слался.
И судья спрошал у третьих – у Шапки, у Самсона, у Панфила. И они сказали по государеву крестному целованию правду: дескать, пришед, правда отдал соболя Дежневу тот Сидор. А Дежнев вернуть не хотел…»
Как такое может храниться в памяти?
Молодая женщина в синеньких, художественно изодранных джинсах и в белой элегантной кофточке с ужасом смотрела на Шивцова из-за мумии с низко опущенными костлявыми руками.
– Что? На шиза похож?
Женщина отпрянула. Вместо нее пожилая смотрительница просительно прошептала:
– А в туалет можно?
И смотрела фальшиво.
Наверное, прятала, сучка, мобильник.
«В туалет?» Не понимая, что делает, Шивцов выхватил из сумки обрез.
Грохнул выстрел, посыпалась штукатурка. «Сидеть всем!» Кто-то закричал, пополз вдоль бортика бассейна, наполненного застоявшимся кровавым раствором. Блин, как болит голова! Второй выстрел грохнул еще мощнее. Даже дрогнули в бассейне белые паруса бумажного кораблика, украшенные вечными словами: « МИР – ЛЮБОВЬ – МИР».
– Собери мобильники!
Девчонка в розовом сарафанчике (Шивцов указал на нее пистолетом), роняя безмолвные слезы, собрала мобильники. Калинин поднял руки, у него, дескать ничего такого нет. Шивцов мрачно ухмыльнулся, указал: этого не трогай. Калинин сразу приободрился, будто они обменялись какими-то сигналами. Понял что-то своим звериным нюхом, журналюга, подонок.
Кто-то должен ответить…
Кто-то обязательно ответит за все…
Шивцов аккуратно поставил у ног сумку с оружием.
13
ПЕТУНИН
11.42. Пятница
Обычная кирпичная шестиэтажка.
Небольшой двор, голый, с мусорными баками.
Блокировать подходы к галерее – никаких проблем, правда, теснота лишает бойцов оперативного простора. А вот задняя стена выходит в глухой переулок. Там поставить машину, посадить пару стрелков, мышь не проскочит. Со свидетелями «захвата» галереи общался Миша Яранский, высокий брюнет-аккуратист. Ничего интересного, все смешалось, каждый видел только то, что видел. А кто-то из прибывших телевизионщиков уже сунул микрофон под нос Петунину:
– Что известно о намерениях террористов?
– Полагаю, собираются вывезти немецких покойников за рубеж.
– Это