На известие о беременности Александр отреагировал спокойно, можно даже сказать – равнодушно.
– Решай сама, – изрек он, – как ты скажешь, так и будет.
– Я хочу рожать, – без тени сомнений заявила Эвелина.
– Хорошо, – был такой же спокойный ответ, – ребенка я признаю, он будет носить мою фамилию.
Конечно, девушка предпочла бы услышать поздравление и получить подтвержденное предложение руки и сердца, но пришлось удовольствоваться и этим. По крайней мере, он не сбегает от ответственности, а готов разделить ее с ней!
– Надеюсь, ты понимаешь, что я не могу принести ребенка в подоле на милость бабушки и дедушки, – предупредила Эвелина.
– Конечно! – в Сашином голосе наконец-то прозвучали эмоции. – Переезжай ко мне. Пока не будем далеко заглядывать, поживем – увидим, что у нас получится.
В этой фразе заключались все его планы на их совместное будущее. Остальное Эвелине пришлось додумывать самой.
ГЛАВА
III
Первое, что она решила – это оставить на время учебу в университете. На период беременности и на следующие пару лет, чтобы подрастить ребенка. Помощи ждать было неоткуда и, серьезно поразмыслив, она поняла, что не сможет справиться со всеми свалившимися на нее обязанностями. Менее значимым, на ее взгляд, было решено пожертвовать.
Лучшая подруга, одноклассница и однокурсница Ирина смотрела на Эвелину с нескрываемой завистью и восхищением.
– Линка, как же тебе повезло! Муж, считай, уже есть. Ребенок скоро будет. А учеба может и подождать. Я вот, например, считаю, что семья – это главное в жизни.
Эвелина, которой уход из ВУЗа дался далеко не так легко, как подруге, если бы та была на ее месте, только махнула рукой.
– У меня, Ирка, другое мнение, ты же знаешь. Сначала надо самой на ноги встать, а потом о семье думать. У меня просто иного выхода нет. А муж… такой муж еще вилами по воде писан.
– Я бы и на такого мужа согласилась, только бы побыстрее от предков освободиться!
Эвелина отчасти понимала свою подругу – родители Иры отличались непомерной строгостью. Не отпускали девушку ни в ночные клубы, ни на встречи с друзьями, позволяли гулять только в светлое время суток и неизменно требовали поминутного отчета о времени, проведенном вне дома. Все это мотивировалось заботой о дочери и опасностью нынешнего времени, но с их стороны это было тем более неоправданно, что Ира всегда хорошо училась и не заводила сомнительных знакомств.