Дыхание тяжелеет, предвещая вспышку ярости.
– У меня нет имени! – заявляю громко, поднимая на него взгляд.
Дэниел никак не реагирует на мой тон, касается руки и проводит пальцем по татуировке на запястье:
– А это? Ви-восемь?
– Всего лишь буква и цифра.
– Сколько тебе лет?
– Около двадцати.
– Ты не знаешь?
– Там, где меня держали, не принято отмечать дни рождения.
Дэниел хмурится и на выдохе опускает плечи. Заносит пузырек над моей ладонью и произносит спокойно:
– Немного пощиплет.
Жидкость пузыриться, смешиваясь с кровью, и превращается в розовую пену.
– Больно?
С трудом сдерживаю смешок. Это даже близко не сравнится с настоящим понятием боли.
– Мне не нравится говорить с самим собой. На вопросы следует отвечать. В вас ведь должно быть это заложено.
Молчу. Раздражение отпускает и приходит апатия. Эмоции тускнеют и растворяются в бессилии.
– Ты меня услышала? – нетерпеливо спрашивает Дэниел.
– Да.
– Хорошо. Сейчас я вытащу осколки. Не дергайся.
Дэниел вскрывает маленький пакетик и надевает перчатку:
– Ты снова молчишь.
– Вопроса не прозвучало.
– Я видел много таких, как ты, но они были другие, – тихо усмехается он.
Кусочки стекла исчезают из ладони. Сжимаю губы, но не из-за неприятных ощущений, а потому что слова рвутся наружу. Борюсь с собой еще несколько секунд и оглушительно проигрываю:
– Что ты имеешь ввиду под «другие»?
– Куклы должны быть скромные и покладистые. Ты не такая. Слишком живая.
– Может быть они тоже, но выбор у нас не велик. Точнее, его просто нет.
– Так ты бунтарка?
– Нет, – отвечаю поспешно.
– Ложь, – выпаливает он. – Больше никогда не лги мне, Ви. Это первое правило. Запомнила?
Его обращение врезается в защитный купол с жутким треском, оставляя на нем паутину мелких трещин.
– Теперь вопрос прозвучал, и я хочу услышать ответ.
– Запомнила, – произношу я, глядя на Дэниела. – Какие еще будут правила?
– Разберемся по ходу дела, – говорит он и приподнимает уголки губ, возвращаясь к обработке раны.
В ярком свете ламп могу рассмотреть его лицо в мельчайших подробностях. Широкие светлые брови чуть темнее волос. Длинные изогнутые ресницы. Прямой нос. Блестящая щетина на щеках, подчеркнутых выразительными скулами. Он не похож на чудовище, но… Внешность обманчива.
Дэниел накладывает повязку мне на руку, собирает окровавленные ватные шарики со стола и выбрасывает их в урну, стоящую у двери.
– Подойди, – строго говорит он.
Впервые в жизни подчиняюсь силе голоса, а не страху последствий. Встаю на ноги и обхожу стол. Дэниел смотрит на меня сверху вниз, его глаза горят синим пламенем.
– Меня зовут Дэниел Росс. Теперь ты моя, Ви, и вот правило номер два: больше никаких