Он объявлял названия сам, негромко, со странной интонацией и мрачно поглядывая в зал. Пару раз Светлане показалось, что он смотрел именно в ее сторону. «Размышление» Чайковского, она выдержала стиснув зубы, но волны жалости к себе накатывали в такт мелодии, с пугающей силой. Под «Dignare» Генделя она тоже еще держалась, хотя почувствовала себя окончательно несчастной. А когда Тернов переглянулся со своим аккомпаниатором и сказал: «Рахманинов. Вокализ», Светлана поняла, что сейчас разревется. И разревелась. Это было унизительно, она всегда ненавидела публичные сцены, но слезы текли из глаз и она ничего не могла с этим поделать.
Ему аплодировали стоя. Хлопали долго – он уходил, выходил снова, принимал огромные букеты, кланялся. На заднем плане маячил аккомпаниатор, выглядевший немного растерянным. Ему тоже перепало несколько букетов и он топтался около рояля, прижимая их к груди. Светлана не выдержала и стала пробираться к выходу, низко опустив голову, чтобы скрыть свою зареванную физиономию. Кажется она вышла первой – остальные зрители продолжали благодарить артиста.
Ну и пусть! Она, лично, никакой благодарности к нему не испытывала. Наоборот, было обида – за что? За что он так с ней поступил? Вместо того, чтобы подарить ей ощущение праздничной легкости и веселья, его скрипка заставила думать о самом болезненном и горьком, о том, что она всегда прятала, даже от себя, за привычными уверенностью и оптимизмом. О том, что взаимопонимание с мужем держится только на ее уступчивости и полном отказе от собственных мнений, что нет детей, что выйдя замуж, так и не сумела построить семью настоящую – на самом деле, они с Денисом оставались просто двумя людьми, живущими вместе. И, видит бог, так сложилось не по ее вине! Она старалась, но стараний одной стороны в таких делах недостаточно, необходимы хотя бы минимальные встречные движения…
Светлана судорожно вздохнула, глянула в зеркальце – ну и личико! Стоило краситься, чтобы потом все так размазать. Она еще немного повозила платочком по лицу, оттирая особо заметные пятна, потом махнула рукой и завела мотор.
Дома Светлана первым делом отправилась в ванную. Сначала она собиралась просто умыться, но сообразила, что успокоительный душ будет гораздо полезнее. Уже стоя под душем, поняла, что на самом деле, хотела принять теплую ванну. В общем, вылезла она через час, размякшая, распаренная и почти вернувшая себе душевное равновесие.
Вместе с душевным равновесием, появился аппетит. Желание готовить, правда, по-прежнему отсутствовало, зато в хлебнице лежал свежий батон, а в холодильнике было молоко и колбаса. Не слишком полезно для фигуры, зато быстро и без хлопот. Светлана подогрела молоко, сделала пару больших бутербродов и уже приступила к ужину, когда зазвонил телефон.
– Денис! – едва не смахнув со стола стакан, она бросилась в комнату, схватила трубку:
– Слушаю!
– Сестренка, привет!
– Кирюшка, – Светлана перевела дыхание. На самом деле, она всегда