Закрыв проклятую дверь, Лукин наощупь двинулся в обратном направлении. Добравшись до входа, он – неизвестно, зачем – двинулся по противоположной стенке в правый угол. На что надеялся, он и сам не знал. Добрался до решетки в правом углу, пощупал навесной замок, матюкнулся и… Побрел назад…
По левой стеночке опять пробрался к проклятой двери. По-прежнему за ней была стена. Так он бродил туда-сюда раз восемь, пока на крыльце не нарисовалась фигура Шмоткина, встреченного отборным армейским матом.
– Ты чего, офонарел?
– Можно сказать и так! По крайней мере, фонарь под глазом я заработал точно! Что у вас с дверями произошло?
– Тю! Что там произошло?
– Замуровали дверь, вот что! Стена за ней! Я в нее уже раз пять носом въехал!
Ничего не понимающий Шмоткин выудил из кармана зажигалку, чиркнул колесиком, взял Лукина за руку и потащил его в угол.
– Ну, где тут кто замуровал, показывай.
При зыбком свете язычка пламени перед глазами Лукина постепенно выплыла потрясающая воображение картина. Злополучная дверь была ОТКРЫТА! Не закрыта, а открыта нараспашку, прислоняясь к стене. То есть, вход в коридор располагался на метр правее распахнутой двери. Бедняга Лукин не открывал, а закрывал дверь, пытаясь лбом пробить стену.
Шмоткин скрючился от хохота, а Лукин оторопело уставился на дверь, буквально онемев от изумления и обиды…
При свете зажигалки добрались до своей комнаты – там лампочка была – и приступили к возлиянию. Лукин раз десять пересказал свои злоключения, а Шмоткин уже не мог смеяться и только икал, схватившись за необъятный живот.
В общем, посидели качественно! Водочка лилась рекой, и угомонились приятели далеко за полночь, свалившись на соседние кровати и моментально вырубившись.
Глубокой ночью Лукин пробудился от дикой жажды. Ну, я уверен, что некоторые читатели могут легко представить его состояние. Для непосвященных поясню, что язык капитана увеличился до невообразимых размеров, раза в два превысив по объему размеры рта. Короче, он во рту не помещался… При этом сам язык приобрел свойства крупного наждака. Губы казались склеенными клеем «Момент», разжать их не представлялось возможным. В общем, ощущения лихие! Прибавьте к этому дикий гул