Сказание о трех камнях и четырех картах. Велло Аши

аверна представляла собой небольшую деревянную избушку на окраине провинциального городка. Пахло готовкой и плесенью, видно, давно не делали ремонт. Но было очень душно, так как старинная деревянная дверь всегда была закрыта. Жаркое июльское солнце било через окна, нагревая каждый сантиметр мебели, до которого могло достать.

      Ларгуг довольно быстро справился с незамысловатым обедом и громким, басистым голосом, который в полупустой таверне был похож на раскат грома, попросил рассчитать его.

      – Пятнадцать серебряных, – тут же прозвучал тонкий голос официанта, который уже бежал к столику, до которого, к сожалению, не доставал из-за роста. Поэтому он всегда носил с собой маленькую табуретку.

      Ларгуг довольно долго искал деньги – их было немного, да и зачем эти железки магу-верховнику, потому и сдачи у него не было. Золотая монета, равносильная пятидесяти серебряным, была меньшей по номиналу. Ему пришлось отдать ее, но хоть Ларгуг и не любил заниматься «благотворительностью», сдачу он естественно забирать не стал. Не позориться же ему.

      – Оставь себе на чай, купишь нормальную одежду, если конечно дотянешься до монеты, мигф – последнее слово он протянул особенно зло и ядовито.

      С этими словами, поправляя выбившиеся пряди тёмных волос и снимая со спинки стула мантию, он вышел, хлопнув дверью. Яркое солнце светило в лицо, заставляя мужчину сщуриться. В тёмно-синей мантии было жарко, но этот атрибут был обязательным для членов Верховного совета.

      Он быстрым шагом преодолел расстояние между таверной и каретой, около которой, облокотившись и в лёгкой дреме, стоял слуга Ларгуга – Карл. Как будто почувствовал, что приближается его хозяин, Карл проснулся и поспешил заседлать лошадей. Хотя этому сорокапятилетнему толстоватому мужчине, да ещё и на такой жаре, было нелегко это сделать.

      – Боже, куда ты меня привёз? В заведение с мигфами?! – еще даже не дойдя до кареты, зло крикнул Ларгуг.

      – Но вы сами же сказали, что очень хотите есть, это была ближайшая таверна, – начал оправдываться Карл. – Тем более, могли бы сами наколдовать себе еду, да и своего верного слугу накормили бы.

      – В этой таверне официанты – мигфы-недогоблины. С каких пор им вообще разрешили работать в общественных местах. Сидели бы в своих лесах и радовались жизни, – маг почесал орлиный нос. – Я, знаешь ли, устал, а, чтобы наколдовать пищу надо много сил, так что не наглей и не пререкайся.

      – Да, извините, – Карл виновато опустил голову вниз, его взгляд упал на светло-песочные ботинки Ларгуга. – А по поводу официантов, так это приказ новой императрицы, а Нижний совет поддержал. Сейчас первая стадия. Если все пойдет хорошо, то программа продолжится, и всем существам будет разрешено вступать на любые должности, даже государственные.

      – Да уж, – со злостью вскрикнул Ларгуг, – ладно, забыли о недокоролеве. Если все пойдет хорошо, то установим свои правила. Кстати, как она, как там наша пленница?

      – О да, чуть не забыл. Пока вы ели, звонили из дворца, сказали, что она очнулась.

      – Прекрасно! Тогда быстрее поехали домой.

      – Как скажите! Лошади уже заседланы. Прошу садиться в карету и можно выдвигаться в путь, – Карл открыл дверь в карету, указывая на сиденье, обитое дорогим алым атласом.

      Двадцатилетний мужчина ловко запрыгнул в карету. Карл хлыстнул лошадей, и карета быстро поскакала по проселочной дороге, с растущими по ее окраинам кустарниками и полевыми растениями. В воздухе витал аромат цветов и летнего солнца. На дороге иногда встречались крестьяне и горожане, но видя карету с отличительным знаком – синим кругом – спешили поклониться ей. Странно, что в таверне так и не поняли, кто к ним зашел – один из трех членов Верховной конференции при дворце или, по-простому, Верховного совета.

      Хоть ветер и обдувал Ларгуга, но воздух был настолько нагрет, что это не помогало, а наоборот.

      – О, как же жарко! – проворчал маг. Он сложил больший и указательные пальцы так, что образовался круг. Начал нашептывать заклинание. Круг внутри загорелся синим цветом, а через секунду из него выскочил мощный поток ветра, который мгновенно остудил раскаленный воздух в кабине кареты.

      – Так-то лучше. Даже лошадей ускорять не буду, – и он примкнул к арке, заменяющей окно, и стал наслаждаться видом.

      Однако двойка сильных, жилистых, как на подбор, вороных лошадей неслась так быстро, что даже дорогая, хорошо собранная бело-золотая карета дребезжала почти на каждой кочке.