Ольга проснулась от первого же прикосновения наглого связиста к своей руке, изумилась, а затем влепила звонкую пощёчину потянувшемуся за поцелуем Альберту. Продолжение истории окрасилось в мелодраматические тона. В палатку влетела Ирина и набросилась с упрёками на… Ольгу!
– Как тебе не стыдно, Оля, соблазнять своего подчинённого, моего Алика! – вскричала Ира. – У тебя и так полно поклонников! Гадко мешать нашему счастью! Я была о тебе лучшего мнения!
– Опомнись, Ирина! – негромко попыталась урезонить её Ольга, но осознав, что громогласный бессознательный поток слов так просто не остановить, повысила голос: – Заткнись, шлюха, ты весь лагерь перебудишь!
Хлопавший глазами во время женской разборки Альберт опомнился и попытался выскользнуть из палатки, но наткнулся на кулак Софьи, быстро отреагировавшей на крики. Продолжение сцены красавчик Алик досматривал в наручниках, охая от непрекращающейся боли в животе.
– Что здесь происходит? – удивился вошедший в палатку Сергей.
– Не трогайте моего Алика! – взвизгнула Ирина и немедленно получила пощёчину от Ольги.
– Замолчи, дура! – негромко, но жёстко произнесла Оля. – Подумай, как после возвращения на тебя посмотрит Павел, я не говорю уже о…
– Нет! – охнула Ира, и её лицо перекосилось.
– Так что здесь происходит, тупоголовый ловелас? – ледяным тоном поинтересовалась у Алика Софья. – Тебе одной Ирины мало?
– Что значит «одной Ирины»? – изумилась Ольга. – Софья, Сергей, вы всё знали и молчали?!
– Как не знать? Они каждую ночь в машине милуются…
– Ах, каждую ночь… Совсем, как вы двое?
Софья не помнила, чтобы её когда-либо так отчитывало начальство: жёстко, уничижительно, сочно и абсолютно по делу. Сергей почувствовал свою вину и сокрушённо мотал головой. Ирина слушала Ольгу, стоя с опущенными руками и открытым ртом. Альберт пытался почесаться, но ему мешали наручники. Когда в палатке повисла тишина, первым заговорил именно он:
– Столько шума из-за пустяка. Сергей спит с Софьей, я с Ириной… Все довольны. Но и Госпожа командир не должна страдать от одиночества…
– Заткнись, придурок! – рявкнула Ольга. – Разукрасить твою физиономию?
– Простите, Госпожа, я позволил себе лишнее, – вздохнул Алик, но не удержался и добавил: – Вы, Господа, сами создаёте