Как только осенью 1918 года германские войска стали выводиться с оккупированных территорий, Красная Армия двинулась на запад вслед за уходящим потрёпанным в боях германским воинством.
В знаменитом обращении Троцкого к войскам был отдан приказ о взятии с ходу Варшавы – по ту сторону польской столицы большевикам уже виделось соединение с немецкими революционерами Красной Баварии, мерещились контуры общеевропейской Красной революции, которая со временем перевернет весь мир. В своих многочисленных выступлениях он буквально упивался надеждой на скорую политическую перелицовку старой Европы.
Однако именно в этот момент части нашей армии, нацеленные на польскую столицу, неожиданно были отброшены и вынуждены отступать столь же стремительно, как и недавно наступали.
Многие сидельцы в Кремле чесали затылки и называли это поражение от поляков то «катастрофой», то «непонятным фиаско», то «предательством, замешанным на вредительстве»…
Начались взаимные упреки и обвинения как среди крупных военных начальников, так и политических деятелей.
Комиссия Высшей военной инспекции, обследовавшая с 12 марта по 5 апреля 1919 года состояние советских войск в районе Вильно, отметила в своём заключении, что главным отрицательным явлением данного фронта, безусловно, считает малочисленность красноармейцев, которая не соответствует его боевым заданиям и протяженности занимаемых позиций.
Следует заметить, что это поражение явилось причиной первого публичного столкновения между Троцким и Сталиным. Именно будущего вождя некоторые военные посчитали виновником многих просчетов Красной Армии в походе на Варшаву. И всё же объективности ради самой главной причиной этой неудачи была не столько военная, сколько политико-стратегическая ошибка.
Ни польские рабочие, ни польские крестьяне не поднялись на восстание. Более того, член коллегии ВЧК Г. Мороз 22 апреля 1919 года сообщал в ЦК РКП (б) о том, что весь западный край пропитан антисемитизмом, явившимся питательной средой для консолидации польской общественности в борьбе с «оевреенными большевиками России». Под слово – синоним: «жид – большевик» попадали практически все красноармейцы.
Таким образом, польское руководство, объединив усилия всякого рода общественных организаций, как правило, некоммунистической и националистической направленности, навербовало волонтеров в армию и сумело провести мобилизацию. Франция в это время помогла Польше оружием и провиантом.
Надвигалась дождливая, затяжная осень, и Ленин, опасаясь ещё одной военной зимы, принял единственно правильное решение в сложившейся ситуации – сосредоточить усилия Красной Армии в борьбе против Врангеля. Нужно отметить, что и поляки в это же время были тоже