Бог, как бы един, по одной необходимости, но, по другой необходимости, он троичен. Сама концепция Троицы – это ни что иное как софизм. Сложное и противоречивое объяснение невозможного с нелогичными выводами, для своих корыстных целей.
Вся Троица – это как бы Единый Бог. Такой манипулятивный трюк нужен – для подгонки Троицы под идеологию единобожия, поддерживаемую Иисусом и его последователями, и в то же время – попытка прибавить к божеству и себя.
Формируется эта идеология следующим образом: Сначала Бог воплощается в человеческом теле на земле, среди грешных людей – это Богочеловек, Христос-Бог. После свершения «таинства искупления», хитрой мистерии с жертвоприношением собственного божественного сына в жертву самому себе, Богу – человечество прощено! Правда, по церковной идеологии, «искупитель», умерев в качестве жертвы, но по сути не умерев, должен вернуться к «Отцу». Зачем – отдельная история, но, по сути, чтобы зафиксировать «воцарение», для фиксации начала «Тысячелетнего Праведного Царствия», согласно пророчествам. Одесную же Отца, Его посадили, чтобы не мешать жить Константину и иже с ним, в уже сошедшем на Землю «Царствии Божьем».
Напомню, что тема жертвенности, жертвоприношения, искупления и тому подобное – является частью языческой идеологии. Иудаизм – это хитрый возврат к языческой идеологии, поэтому тема жертвы первенцев, как и их выкупа, весьма сильно педалируется в Торе. Константин пользуется этими наработками, при создании своего церковного культа – «Богочеловека», второго лица Троицы. Напомню, что и у Греков, и у Римлян жертвоприношения являются неотъемлемой частью их религиозного мировоззрения. Не бывает Язычества, оно же национализм с нацизмом, без жертвоприношений.
Таким образом, Он, Богочеловек, оставляет вместо себя своих любимых товарищей-друзей, апостолов, которые являются членами коллективного мистического, живого, вечно живущего, тела Христа-Бога. Для этого, собственно, и нужно таинство «причастия» с поеданием «живого тела Христова» и питием «его крови». Каждый член церкви – это член мистического тела Христа-Бога.
По подобию того, как, опять же якобы, человек состоит из «души» и «тела», по греческим понятиям Константина – Церковь должна состоять из коллективного и мистического тела Христа, в виде епископов – членов церкви, и «Святого Духа» – этакой «души» коллективного мистического Богочеловека – Церкви. Кстати, именно поэтому «Святой Дух» – исходит от Отца, согласно символу веры. Ибо «душа» человеческая, исходит от Бога, а не рождается вместе с человеками, по греческой теории душ. Так и «церковная душа» – «Святой Дух», должен исходить от высшей инстанции – Бога Отца. Иначе, не дай Бог, может народится много церквей, с их собственными «Святыми Духами».
Понятно, что Константин, будучи помазанником