– Привет.
Она оторвалась от сортировки таблеток.
– Ты? – удивление ей тоже было очень к лицу.
– Я.
И больше и слова, снова принялась за лекарственные препараты. А мне так хотелось поговорить с ней. Как тогда, на крыльце сельского дома культуры. Только до того, как я признался в своих чувствах. Мы же тогда говорили обо всём так легко и свободно. Хотя сейчас это уже вряд ли могло повториться. Я видел, как поджаты её губы, как напряженно и сосредоточенно её лицо. Словно она замерла в ожидании от меня продолжения объяснения. А мне так захотелось отогнать с её лица эту тень ожидания. Мне хотелось лицезреть её улыбку. И пусть не такую прекрасную и таинственную, как у Джоконды, но по-своему очаровательную и веселую. И меня прорвало. Целый водопад шуток и веселых каверзных загадок. Я говорил, говорил, не ожидая ответа. И видел, как она сдерживается, чтобы не улыбнуться: все крепче поджимает губки, с трудом заставляет себя хмуриться. И всё-таки не выдержала, и засмеялась. Это было больше, чем простая улыбка. Я был вознаграждён за свое старание. И чувствовал себя счастливчиком. Рухнула невидимая стена между нами, и разговор дальше потёк мирно и свободно.
– Алексей, – по саду, навстречу мне, шла мама. – Я ухожу на работу.
– Хорошо, – я понимал её беспокойство, и мне хотелось как можно быстрее успокоить её.
– Ты не руби дрова. Отдыхай.
– Ну, что ты? Не беспокойся за меня. Просто так хорошо оказаться дома, где всё до боли родное и знакомо. Ностальгия что ли мучает меня.
– Может, тебе жениться? Пора уже.
Боже, что они, сговорились что ли?
– Скоро, мама, скоро, – в очередной раз я иду на обман.
Она лишь покачала головой, но промолчала. Вряд ли я успокоил