− Ты замечательный. Без тебя я бы сошла с ума, − прошептала я, зарываясь пальцами в пепельные локоны. И это была чистая правда.
Он разомлел. А мне в голову пришла шальная мысль.
− Идем, − Я поднялась и потянула его за собой. − Идем, ты покажешь мне купальню матери-тигрицы.
Она оказалась на площадке под открытым небом, подобно римским термам. По бокам от бассейна стояли кушетки и столики. Ничего не понимающий Кори застыл у порога. Он, вероятно, решил, что мне для купания потребовался сторож.
Я скинула одежду, спустилась по ступенькам в воду и отогнала ладонью проплывавший мимо цветок.
− Кори, ты идешь? Здесь тепло.
Кошачьи уши встали торчком.
− Я два раза предлагать не буду. Или коты не умеют плавать? − не удержалась от соблазна подразнить бедолагу.
Он беспомощно обернулся, увидел, что я погрузилась в бассейн по плечи, и стал раздеваться. Я прикрыла глаза, стараясь унять сердцебиение.
Когда он подошел, его гибкое тело слабо светилось в полумраке. Хвост сразу же намок при соприкосновении с водой. Глаза горели красным. Я подплыла, протягивая руки, и он с легкостью подтянул меня к себе на колени.
Мы уселись на каменных плитах, подогреваемых откуда-то снизу. Я ощутила бедрами твердость его плоти.
− Ты настоящая? − почему-то спросил Кори.
− Если только ты этого хочешь, − улыбнулась я. И тогда он вошел в меня.
Тишину вечера прерывал лишь плеск воды и стоны.
Я чувствовала его дыхание на шее, шершавый язык, то спускавшийся к соскам, то отправлявшийся на поиски мочки уха. Мы балансировали на краю, не позволяя друг другу сорваться раньше времени. А над головой сверкали мириады неизвестных созвездий, до которых, казалось, можно дотянуться рукой.
Несколько раз мы прерывались, прижавшись лбами и тяжело дыша. Я чувствовала натянутую внутри своего тела струна, которую мог оборвать лишь Кориандр. Я хотела, чтобы эта струна была порвана.
− Неудобно, − шепнула я, и он все понял.
Не выходя из меня, поднял на руки и перенес на ближайшую кушетку. Я уперлась в нее руками, выгибая спину. Он непрерывно двигался, а я выкрикивала его имя точно в бреду.
− Я могу тебя укусить? − губы Кориандр прижались к моему уху. − Прошу тебя…
В его голосе звучала мольба.
− Да… сделай это… тебе можно, − простонала я, надеясь, что этот момент никогда не закончиться.
Но тут он сдавил клыками кожу надплечья.
Меня бросило в жар. Все тело пронзила сладкая боль, горячей волной распространившаяся от места укуса, и я почувствовала звон. Струна лопнула с такой силой, что я зашлась в крике. Прижав меня к себе, Кори хрипло застонал.
Несколько толчков − и все было кончено. Я прикрыла глаза, чувствуя мокрый хвост на своем бедре.
Пришла темнота.
Проснулась я уже в комнате Кориандра, заботливо обложенная подушками и полностью сухая. Он отложил ступку с травами, подошел ко мне.