Он метался по квартире, как тигр в клетке. Рычал, изрыгал ругательства, проклинал свою доверчивость и Машину подлость. Стучал кулаками по стенам, разбил пару посудин, перевернул горшок с цветком.
– Я тебя найду, тварь!.. Из-под земли достану!..
Когда его ярость достигла пика, раздался звонок в дверь. Трошкин, задыхаясь и схватившись за сердце, побрел открывать. На пороге стоял приземистый горбун с неприятным лицом. От него пахло табаком и пряностями.
– А, это ты, Корней… Давай, заходи. Фу! Опять дешевым одеколоном облился?
– Тебе не нравится аромат гвоздики?
Горбун разделся в неприбранной прихожей и уставился на хозяина колючим взглядом.
– Угостишь гостя?
– Пошли на кухню, – буркнул Трошкин. – Кофе, чай?
– Виски, пожалуй.
– Еды у меня нет. Так что губы не раскатывай.
– Ты не в духе сегодня? – ухмыльнулся Корней. – Что случилось? Баба допекла?
– Она меня обокрала. Представляешь? Сбежала в мое отсутствие! А мне-то невдомек. Я сразу-то не понял, что она прихватила с собой мои сбережения и смылась.
– Сбережения? Ты же банкрот, Валера. Голый соколик! Сам говорил, что ни гроша за душой.
– Я не деньги имею в виду.
– Вот, как? А что же она у тебя стащила?
– Драгоценности, – соврал продюсер. Он не собирался отчитываться перед Корнеем, какую вещь сперла любовница и тем самым расписываться в собственной глупости. Не надо было перед Машей хвастать раритетом, не возникло бы у нее соблазна.
– На какую сумму?
– Большую. Это фамильные, от бабушки остались. Виски будешь с содовой или со льдом?
– Ты мне зубы не заговаривай, – нахмурился горбун.
Трошкин водрузил на кухонный стол бутылку, оливки на закуску и два хрустальных стакана. При виде спиртного гость расплылся в довольной улыбке.
– Ладно, проехали. Наливай…
После третьей порции хозяин окосел, а у Корнея ни в одном глазу.
– Значит, ты прошлую ночь один коротал? – холодно осведомился он.
– И прошлую, и нынешнюю. У меня дел невпроворот, голова кругом идет! Прихожу и вырубаюсь… Думал, Маша вернется, – вон, полный шкаф ее тряпок! – а она нарочно меня запутала. Чтобы я не догадался! Вещички свои оставила, и я дурак повелся.
– Говорил я тебе насчет нее…
– Признаю свою ошибку. Еще по одной? – предложил Трошкин. – Душа у меня болит!
– И сердце плачет, – съязвил горбун. – Драгоценности можно было в ломбард снести.
– Твоя правда…
– Зря ты меня не послушал. Надо было пришить эту дикторшу и откупиться от долга. А теперь поздно, соколик.
– Да и черт с ним! Кому нужен труп этой идиотки?
– Святой Смерти. Она примет жертву и выполнит твое желание.
– Ты прикалываешься? – вспылил продюсер. – Думаешь, я совсем из ума выжил?
– Все к тому движется.
– Тебе виднее… Кстати! Череп, который