«Ну чего молчите, не откликаетесь?» – всплеснула руками Мишина супруга. – «Другого от Вас ждать и не приходится.»
«А ты давай, дуй домой,» – ласково пнула она мужа. – «К тебе менты приехали. Во дворе дожидаются.»
«На фига?» – струхнул именинник.
«Они тебе и скажут. Обалдеешь!» – пообещала Нина.
Компания распалась. Михаил поплелся домой вслед за супругой, Сева – на работу, и Николай и Василий шустро подожрали колбасу и тоже разошлись в разные стороны. В кармане штанов Василия уже привычно позвякивало.
***
Сева Конопатый (зловредная эта кличка прилипла к нему намертво еще в первом классе) на работу пришел с опозданием, конечно. Но ведь пришел же. А что важнее: прийти, пусть с опозданием, но в работоспособном состоянии, или проболеть до вечера, будучи ни на что не годным?
На кличку свою Всеволод уже давно не обижался. Сросся с ней, свыкся за столько лет. Что же поделать, если внешность такая колоритная? Все школьные годы одноклассники кричали ему вслед: «Рыжий, рыжий, конопатый, убил дедушку лопатой.»
Нагоняя от главного инженера, разумеется, было не миновать. Но так, дежурного, для проформы. Работать то все равно больше некому. Но главный инженер Григорий Федорович разговор повел очень странно.
«Ну ты, Всеволод, это – держись. И все, что в таких случаях полагается. Я не мастак речи говорить. А насчет выходного и материальной помощи иди к директору,» – сказал он, пожимая руку.
«Ты чего, Федорович, офонарел?» – изумился такому масштабному сочувствию своему похмелью Всеволод.
«Погоди, так ты не знаешь еще что-ли? В общем, теща твоя померла. Сегодня утром. Ты где сам то был? Супруга твоя звонила, сказала, что мама утром как ни в чем не бывало пекла блины. Потом села за стол завтракать, да и ткнулась носом в тарелку. Иди домой,» – похлопал его по плечу Григорий Федорович.
Сева послушно развернулся и пошел.
Тещу свою он не любил. Но считал злом неизбежным, как гололед зимой или поход к участковому терапевту за справкой с многочасовым ожиданием в очереди. Ныне покойная (с этой мыслью еще надо было свыкнуться) Алевтина Ивановна, как любая порядочная теща, считала зятя полным ничтожеством, недостойным своей дочери. И, надо сказать, с полным на то основанием. Всеволод по жизни был пофигистом. Малейшее честолюбие было чуждо ему, как аборигенам с острова Новая Гвинея придворный этикет. Есть какая-никакая работа, и ладно. Квартира от родителей досталась, и хорошо. Зарплаты на пожрать и выпить хватает. Чего еще человеку для счастья надо? Правильно, чтобы теща над ухом не жужжала. Так теперь она и не будет, как он утром и пожелал. Сева даже споткнулся, осознавая странность этого совпадения. И чего только в жизни не бывает!
***
За последние пару часов Михаил дошел от состояния веселого, даже какого-то озорного изумления, когда полицейские сообщили ему о находке его, числившейся до того в угоне машины, до полной эйфории, когда осматривал на полицейской стоянке почти новенькую черную Мазду. Он