Люба Украина. Долгий путь к себе. Владислав Бахревский

журил Богдана за королевские привилеи, увезенные обманным путем, и ради старой дружбы прощал. Простив, пересказывал слухи. Дескать, от больших людей сам слышал и другие говорили, что многие шляхтичи, узнав о распре Хмельницкого с Чаплинским, взяли сторону Хмельницкого. Потому и решено вернуть хутор сотнику и все дело предать забвению, если, конечно, пан сотник поспешит явиться в Чигирин с повинной.

      Прочитав письма, Богдан широким жестом радушного хозяина пригласил послов за стол.

      Выпил с ними чару, вышел из-за стола и не вернулся.

      – Где же пан Хмельницкий? – спросили послы.

      Лисовец, потчуя гостей, небрежно ответил:

      – Уехал рыбу ловить на дальние острова.

      – Как так уехал? А где же его ответ?

      – Вернется – напишет или так скажет.

      – Но мы должны сегодня же ехать обратно! – возмутились послы.

      – Вам приказано жить до той поры, пока будет дан ответ.

      – Чей это приказ?

      – Хмельницкого! – ответил Лисовец, наполняя чары. – Пейте. Все равно ждать. Народ мы темный, а ясновельможному гетману Потоцкому ответить спроста никак нельзя, каждое слово нужно обдумать… Вот пан Хмельницкий и поехал подальше от людей, чтобы думать не мешали.

      Тем временем семеро казаков скакали в Крым, пересаживаясь через каждые полчаса на запасную, отдохнувшую лошадь.