– Вот так судьба, – подумал сыщик. – Теперь понятно, откуда московские конфеты у генерала! Не зря мне показалось, что очаровательная попутчица в поезде и Пётр похожи внешне и своей тягой к литературным произведениям Салтыкова-Щедрина.
Ольга определённо ему нравилась. В ней было что-то незнакомое, новое. Поражающая смелость, с которой она общалась, открытость, отсутствие жеманства.
Кроме того, она была очень привлекательна, если не сказать – красива. Раньше у него не было знакомых, окончивших Смольный институт благородных девиц. Как с ними общаться, Евграф не представлял.
Всем было известно, что Смольный институт – это высокопрогрессивное учебное заведение.
Туда принимаются за казённый счёт дочери лиц чинов не ниже полковника или действительного статского советника, а дочери потомственных дворян – за годовую плату. В этом институте девушек готовили для придворной и светской жизни.
Несмотря на лирический настрой, сыщик вновь задумался о странных загадках, связанных с новыми знакомыми:
«Граф Бобринской-Брежнёв и его сестра, кто они? Граф отслужил в гвардии, Ольга отучилась в Смольном институте, откуда эти привилегии? Что за дед, уездный купец? Ничего не вяжется, одни странности, да и только. Где-то здесь скрывается тайна».
Однако спрашивать было не по правилам, и сыщик решил довольствоваться той скудной информацией, которую ему предоставляли новые знакомые.
Евграф и Пётр Владимирович в ожидании приглашения к столу прошли в комнату, которая служила для хозяина квартиры чем-то средним между спальней и кабинетом.
– Пётр Владимирович, удивили вы меня, если честно! Да, действительно я очень хотел познакомиться с вашей сестрой, но в вагоне и на перроне воспитание не позволило мне это сделать. Затем вообще стало не до знакомства и представлений. Был вынужден оказать помощь и защитить одного босяка, Пашку. Его избивал какой-то бродяга из вокзальной шайки карманников.
– Бывают в жизни разные случайности, но хочу вас предостеречь. Ольга Владимировна интересуется всем новым. В том числе в последнее время активно изучает произведения свободных мыслителей, Льва Николаевича Толстого, Михаила Евграфовича Салтыкова и Бориса Николаевича Чичерина.1
Она критично настроена к старым традициям управления государством, если так можно сказать.
Считает, что необходимо больше создавать возможностей для обучения недворянской прослойки общества, в том числе женщин. Так что вы, придя к нам на ужин, можно сказать, попали в либеральный кружок, она от вас не отступит. Вы – новые свободные уши, на вас моя сестра будет оттачивать свою риторику, – рассмеялся Пётр.
– Учту!