арка и Опера-Гарнье, Сорбонна и Остров Сен-Луи… Невероятное зрелище, захватывающее дух! Мы держались за руки – я от страха высоты, милый Фрэнк от нахлынувшего мужского желания. И он вдруг наклонился ко мне, взял обеими руками мою голову и… поцеловал. Нежно, одними губами, боясь спугнуть и ли обидеть. Это был далеко не французский поцелуй моего молодого и страстного любовника, это был только намёк на возможные отношения в будущем. Я не была удивлена, я была польщена. Взрослый американец сладко целует почти незнакомую русскую барышню, а потом, заикаясь, извиняется за свою несдержанность. Просто чудо-чудесное! Мы молча дошли до остановки такси, держась за холодные руки. Мне даже показалось, что Фрэнк дрожал либо от ночного ветра, либо от своего стеснения. Он предложил поужинать в очень известном ресторане русской кухни «Максим» в центре Парижа, где, к моему удивлению, мы попробовали ни блины и борщ, а изысканных лобстеров с авокадо. В то время я не знала и что-такое авокадо и очень переживала от незнания, как его кушать. Оказалось, что это зелёненькое пюре с соусом очень напоминает какой-то овощ, какой именно, я так и не вспомнила. Я попросила Фрэнка заказать мне мороженое с манго на десерт, чтобы всё-таки узнать, что это за фрукт. В «Максиме» и манго нашлось и нежное миндальное мороженое. Мы пили очень дорогое шампанское, я захмелела, осмелела и сама поцеловала своего благодетеля гораздо опытнее и откровеннее, чем это недавно сделал он. Он был удивлён, его большие глаза стали ещё больше, он поблагодарил меня, поцеловал руки и… оплатил счёт. Мечтал ли он о продолжении нашего банкета? Я так и не узнала. Я не спрашивала, а он не говорил. Он проводил меня до номера, обнял, сказал, что счастлив, объяснил, что ночью у него самолёт в Сан-Франциско и мы расстались на год с небольшим.
