Глава 6.
По листьям деревьев пронесся ветряной ураган. Неистово каркая, над костелом поднялась стая ворон. К задним воротам костела Непорочного зачатия подъехал экипаж – люди в черном открыли дверцы – вытянули гроб – сняли крышку – медленно внесли гроб в церковь, и выделялись под белом саваном руки ведьмы, сложенные на животе. Ткань доставала до худого носа ведьмы, и черные волосы растрепались под ветром в разные стороны. Похоронщики шли к боковому входу, и перед самой дверью крышку гроба закрыли, и внесли гроб, не перекрестившись.
Несколько любопытных наблюдателей смотрели эту сцену – одному из них показалось, что ведьма повела в его сторону указательным пальцем, другому, что она приподнялась в гробу. Оба поняли, что стали свидетелями чего-то неестественного, что им не следовало видеть… Теперь каждый куст и каждый шорох в кустах вокруг них таили в себе угрозу. И сидеть в кромешной тьме, рядом с костелом, им стало страшно. Они, как зайцы, бросились наутек, позабыв свои плетки для скота и одну из котомок.
На другой день в церкви Непорочного Зачатия Пресвятой Девы Марии началась заупокойная месса. Совершал ее приходской священник отец Марк. При жизни старуха Агнесса не посещала церковного прихода. Была ли усердна она в своих молитвах – этого никто не мог сказать – знали только, что занималась она знахарством, лечила кого от падучей, кого от проказы, но не гнушалась и наводить порчу. Люди не ожидали, что гроб поставят в храме, под алтарем. Осторожный шепот проходил между колоннад, под барельефами со сценами распятия Христа, над опущенными глазами прихожан. И шепот нес тревожные новости – на отпевании много чужих. Они присутствуют, cкрывая себя под покровами капюшонов. И прихожане поэтому разглядывали лишь тени, бросаемые чужеземцами. Между тем, цветы в просторных садовых вазах, вдруг потяжелели от обильной росы, и бутоны стали срываться с хрупких стеблей и катиться под ноги впереди стоящих. И все неистовее были трепетные метания теней горевших свеч на высоких стенах.
Всех тревожили давние слухи о причастности старухи к колдовству. Те, кто не верил этому – молчали, не пытаясь однако оспаривать подобные домыслы. Треск свечей был явственно слышен в настороженной тишине. От алтаря будто веяло холодом. Угрюмость сводов, отстраненность лиц сгущали царивший в костеле дух тревожных ожиданий. Разговоры стаями ходили по залу и незнакомец, незаметно проникший с толпой, прислушался к разговору прихожанок.
– Ведьму отпевают в церкви. Глаза б мои не видели.
– Пришла же…
– Кто? Она?
– Да ты, прости Господи.
– Пришла, потому как люди не верят, что померла она. Ведьмы тяжело отходят. Вон сколько народу ждали ночью, что она пройдет… Слышала, фру Анна? Мой-то старичек