– А Аглаю она любила?
– У собаки должен быть хозяин, – заявил Петр Аркадьевич. – И даже в семье, где много народу, собака всегда выбирает себе хозяина. Это же стайные животные. То есть собака всегда чувствует, кто главный, хотя может больше любить совсем другого члена семьи. Джулия считала Аглаю своей хозяйкой. Другой-то не было. Теперь она будет считать хозяйкой тебя. И ты, Наташа, будешь ее любить. Я в этом уверен. А Аглае собака была нужна для статуса, для показухи: вот смотрите, кого я у себя держу. Животное для компании, для общения ей не требовалось. А вот мы с Ниной Степановной в самое ближайшее время заведем кота!
Они встретились взглядами и улыбнулись друг другу.
Неужели?..
– У меня всегда были коты, – сообщил Петр Аркадьевич, который в эти минуты был каким-то уютным и домашним, а не проходимистым, наглым, нахрапистым продюсером, которого я знала. – И мой последний кот умер через два дня после смерти жены. И похоронен вместе с нею. Я ребятам на кладбище денег дал, они все сделали. Ты же понимаешь, что у нас за деньги все можно? А с моей сумасшедшей жизнью, с частыми разъездами я кота взять не мог. Но раз теперь тут будет жить Нина Степановна, это возможно. И для ребенка хорошо. Пусть с детства с животными общается.
Петр Аркадьевич открыл вино. Я напомнила, что за рулем.
– Оставайся сегодня здесь ночевать. Места полно. Ночь уже на дворе. Куда ты поедешь? И животное твое здесь. А завтра с утра вместе отправимся в следственное управление опознавать Аглаиных гостей.
Мы выпили, не чокаясь – для начала помянули Аглаю. Пусть земля ей будет пухом. Потом я спросила у Нины Степановны, не узнала ли она кого-нибудь по голосам.
– Амбардамяна. Он с акцентом говорит, да и ждала она его. И еще соседа с собакой.
– Он с Амбардамяном ругался?
– Не только. Еще кто-то пришел. Сосед-то к нам поднялся, потому что Амбардамян, Аглая и этот третий так орали, что по батареям стали стучать. Стучали, потом сосед пришел, еще кто-то на лестнице орал – в поддержку соседу. Но в квартиру не заходил. Видимо, Амбардамяна боялся. Потом дверь так хлопнула, что у нас с Никиткой в комнате штукатурка посыпалась. Наверное, сосед шарахнул. Или Амбардамян. Затем Аглая вопила. Я не поняла, кто остался. Но мужской голос точно ей что-то отвечал. Может, и Амбардамян. Он на нее не орал. А потом я заснула.
– То есть после этого скандала громких воплей не было?
– Особо громких не было. Какие-то вскрики вроде бы слышались. Но я не обращала на них внимания. Ну кто же знал, что ее на этот раз пришлепнут? Можно подумать, это был первый скандал с мужиками.
– И часто у нее по несколько встречались?
– Бывало.
– А как Твердохлебов пришел, вы слышали?
Нина Степановна покачала головой.
– Ему-то что вопить было? – странно посмотрел на меня Петр Аркадьевич. – Он же рассказывал, что подумал. Он вчера ночью уже набузился, витрину разбил, в участке посидел. Он