Он посидел, посидел, а потом говорит:
– Баладжары какие?
– Большие, – говорю.
Тогда он совсем успокоился. И стал в окно смотреть.
Смотрел он, смотрел и опять заснул.
Качается поезд ужасно. Любой заснет. Я такой, в общем, выносливый. Как Чапаев погиб, слыхали? Часовые-то все уснули. Белые к ним подкрались и всех – раз! раз! – закололи. И на Чапаева бросились. А Чапаев-то спал, и чапаевцы спали. Проснулись – кругом стреляют. Совсем близко белые. Оттого и погиб Чапаев. А то он никогда не погиб бы. Он до сих пор бы жил. Может быть, он пришел бы к нам в гости. Чтоб побеседовать с папой. Спросил бы меня: «Ну как живешь?» – «Хорошо живу, товарищ Чапаев», – сказал бы я. «И живи на здоровье! – сказал бы Чапаев. – Еще лучше жить будешь!» – «Товарищ Чапаев, – сказал бы я, – как бы мне стать таким, как вы? Очень хочется мне стать Чапаевым!» Что бы он мне ответил? Он, может быть, стал бы рассказывать. Про разные конные атаки. Как скакали они вместе с папой впереди конного войска.
Мне спать нельзя. Я могу Баладжары проехать. Как-никак – первая станция. Я, в общем-то, очень выносливый. Эх, быть бы мне часовым! Дали бы мне винтовку. Глядел бы я вдаль. Я бы зорко глядел. Никогда не подвел бы Чапаева…
…Вон дядька в углу спит. Рядом с ним корзины. Я стал думать, что в корзинах. Сейчас все набирают продукты. Несут и везут что попало. Там, может быть:
индюки,
мыло,
сахар,
гуси,
курицы,
утки,
зайцы и поросята,
маленькие козлики (хотя они могут туда не поместиться),
варенье,
печенье,
яблоки,
груши,
конфеты,
колбаса,
лук,
огурцы,
селедка…
…Надоело мне думать. Откуда я знаю, что там может быть!
Поезд стал подъезжать к Баладжарам. Я разбудил Бобу, и мы пошли.
Рельсов-то сколько! Гудки, свистки. Играет где-то гармошка. Поют песню:
Любимый город может спать спокойно…
Мы с Бобой идем вдоль большого состава. Во всех вагонах военные. Очень трудно найти здесь папу!
Скоро нас окружили военные. Один дал нам кусок колбасы. Замечательная была колбаса! Я такой колбасы никогда не ел. Настоящая военная колбаса! Мы с Бобой ее сразу съели.
Мы хотели дальше идти. Искать папу. Но паровоз загудел что есть силы. Все стали садиться в вагоны. Поезд тронулся и пошел, сначала тихо, а дальше быстрей и быстрей…
И тут я увидел папу.
Это был папа, честное слово! В военной форме, в пилотке. Боба не видел его, а я видел. Мой папа стоял на подножке вагона. Он, кажется, нас заметил, крикнул нам что-то. Но я не расслышал, что он крикнул. Вагон быстро промчался мимо. Я уверен, это был папа. Он махал нам, и я побежал за вагоном, а поезд вовсю мчался…
19. Обратно домой
Обратно мы шли по шоссейной дороге. Я думал, будет быстрее. Сначала я пел: «Солнышко ясное, наша жизнь