Каждый вечер Йорк поднимался на колокольню Жублена и всматривался в бескрайние поля, простиравшиеся на юг. Сотни англичан – мужчин, женщин и детей – двигались к границе, каждый со своей собственной историей унижений и лишений. Ему хотелось одного: чтобы Дерри Брюер, Саффолк и даже сам король увидели дело рук своих.
На сорок третий день после свадьбы, стоя на своем наблюдательном пункте, Йорк услышал шаги на ступеньках каменной лестницы. Он обернулся и с удивлением увидел свою жену.
– В чем дело? Тебе следует отдыхать, а не карабкаться по холодным ступеням. Где Персиваль? Я надеру ему уши.
– Успокойся, Ричард, – сказала Сесилия, тяжело дыша. – Я знаю собственные силы. А Персиваля я послала за холодным соком. Мне просто захотелось увидеть, что так привлекает твое внимание каждый вечер.
Йорк махнул рукой в сторону открытого окна. При других обстоятельствах он мог бы оценить темно-золотистые и розовые краски французского заката, но сейчас ему было не до красот природы.
Обогнув большой бронзовый колокол, Сесилия прислонилась к широкому подоконнику.
– А, вижу, – сказала она. – Эти людишки. Это те самые англичане, о которых ты говорил?
– Да, и все они идут в Нормандию со своими печалями и горестями, как будто мне недостает других проблем. Я поднимаюсь сюда не для того, чтобы смотреть на них, а потому, что ожидаю увидеть здесь французскую армию еще до конца года.
– Они остановятся здесь? – спросила Сесилия с расширившимися от испуга глазами.
– Конечно, остановятся! Выселять мирных жителей им больше по вкусу, чем воевать с английскими лучниками. Если только они ступят на английскую землю, мы обратим их вспять и погоним на юг.
Его жена заметно успокоилась.
– Жена лорда Дерби говорит, что это настоящая напасть. Ее муж считает, что нужно разорвать заключенные соглашения и начать все сначала. Он говорит, что король, будучи в здравом уме, не должен был…
– Замолчи, моя дорогая. Как бы то ни было, нам не остается ничего иного, кроме как защищать новую границу. Возможно, через год или два я получу возможность отвоевать эти земли. Мы уже теряли Анжу и Мэн при короле Иоанне[9]. Кто знает, что готовит нам будущее?
– Но ведь сейчас перемирие, Ричард! Лорд Дерби говорит, что мир продлится двадцать лет.
– Похоже, у лорда Дерби есть что порассказать своей жене.
Казалось бы, во Франции трудно найти более уединенное место, нежели колокольня, но тем не менее Йорк вплотную приблизился к жене и обнял ее за округлившийся живот, внутри