Фотограф. Валерий Атамашкин

яркий солнечный день и стены его дома на улицы Патриарших в Москве переливались игривыми солнечными зайчиками. Значок «Блэйр Камера К» блестел и слепил, маня и зазывая в новый для него мир – мир фотографии и искусства. Все складывалось как нельзя лучше. Первая фотосессия подошла к концу, принеся с собой отличное настроение и теперь… Теперь он получил то, что так долго ждал – вдохновение. Оно свалилось словно мана с небес. То, чего ты долго ждешь и не получаешь, то чего ты долго просишь, но не имеешь, что появляется неожиданно, без всякого предупреждения и от того особенно приятно. Руки волнительно дрожали, но разве такая мелочь могла чему то помешать? Конечно же нет! Все предполагало к тому, что сегодняшний день станет праздником – его праздником. Это грело и возбуждало. Манило и тешило. Чувства внутри переплетались, подбрасывая дров в бушующее в сердце пламя…

      Упиваясь накрывшими фотографа с головой мыслями, он вдруг замер на стуле и посмотрел в сторону входной двери. Что-то внутри щелкнуло.

      – Алевтина Петровна! – Семен прокашлялся. – Кумушка!

      Не прошло и минуты, как на пороге появилась женщина, знающая Семена с пеленок, некогда бывшая его нянечкой, а теперь присматривающая за общим убранством особняка. Пожилая женщина с платком на голове, из-за которого торчали пучки седых волос, строго посмотрела на Семена, но не сказала ни слова. Семен скорчил недовольную гримасу.

      – Кумушка, прошу вас…

      Алевтина Петровна поправила вязанные носки и что-то бурча себе под нос вышла, бросив на последок.

      – Не хорошо так Семушка, ай как нехорошо, пора тебе завязывать.

      Семен пожал плечами и безразлично посмотрел на свои длинные пальцы, в которых от волнения никак не могла уняться дрожь. Он побарабанил по столу, сжал ладонь в кулак, разжал и глубоко вздохнул. Настроение отчего-то начало портиться, как бывает если в чистый пруд кинуть камень, который упав на дно, подымет грязь. Алевтина Петровна лезла туда, куда ей лезть не следовало уже в который раз. После смерти отца женщина думала, что несет за Семена ответственность, но он давно вырос из пеленок и разберется сам. Он же не указывает ей что делать? Правда? Мысль отчего-то резануло сознание. Семен откинулся спиной на стену и закрыл глаза, следовало успокоиться. Не хотелось сорваться на старушку, когда она вернеться. В конце концов нянечка ни в чем не виновата…

      – Семушка?

      Семен вздрогнул и чуть было не свалился со стула, стоявшего всего на двух ножках. Он открыл глаза и перепуганным взглядом уставился на Алевтину Петровну. Женщина стояла в дверном проеме и все также сурово, но одновременно ласково смотрела на парня.

      – Семушка к тебе люди, ты не закончил? – спросила она.

      Семен скользнул взглядом по ее рукам. Старуха держала пустой поднос. Он почувствовал, как закипает изнутри.

      – Алевтина Петровна… Вы опять за свое, сегодня ко мне больше никого нет, – он усмехнулся, спрятал лицо в ладонях и покачал головой. – Я попросил вас…

      Семен не договорил. Рядом с Алевтиной Петровной выросла