Молчавший все это время Француз процитировал слова из классики советского кинематографа:
– А ты азартен, Парамоша.
– По правилам запрещено, – вмешался Василий.
– Это тебя не по правилам делали. Мои монеты, пусть куда хочет туда и кладёт, – беззлобно осадил дилера Султан.
Вася, осознавая бессмысленность спора, покорно согласился, но настоял на соблюдении видимости правил:
– Своей рукой переставьте «страховку», пожалуйста.
– И за меня тоже пятифан в «страховку» докинь, – изменил точку зрения Толян, затянувшись в общий блудень.
Хозяин стола красиво метнул пятитысячную красную фишку за Барина к «страховке», достигшей почти максимального размера, и требовательно кивнул дилеру.
Наступила кульминация. Работник казино быстрым движением перевернул «вскрышкой» свою стопку карт и, разложив их в ряд, объявил:
– «Страховка» сыграла!
– Держись меня, будешь при деньгах, – по-отечески похлопал по моему плечу Анатолий Николаевич.
Василий отсчитал из «флота» сорок одну тысячу и подвинул фишки поближе к нашему дружному коллективу, члены которого испытывали разные эмоции. Отсутствие комбинации в картах казино сделало меня богаче на тридцатку, Барину с неба свалился пятак-нежданчик, а вот Султан вместо двойной оплаты за «фулхаусы» получил плюсом три тысячи рублей.
Последняя доступная «замануха» заключалась в попытке «купить игру» за трюндель. Дилер заменял старшую из своих карт на следующую из колоды. Если новая карта всё же рожала комбинацию вместе с остававшимися, то организаторы облагороженного лохотрона таки расставались с деньгами в пользу настойчивого потребителя их услуг.
– Давай «игру», гаденыш! – Игрок вернул обратно во «флот» три фишки по тысяче рублей.
– Сами знаете, что от меня ничего не зависит. – Вася, как мог, поддержал немного расстроенного человека.
– Да и от меня тоже, – согласился Султан.
Крестовый туз рухнувшим занавесом завершил разыгравшуюся за столом маленькую трагедию. Замешкавшийся дилер хотел было пристроить его к королю пик и «дать игру», но вспомнил правила и убрал заламинированное изображение «первого среди равных» прочь.
– Sic transit gloria mundi, – резюмировал на латыни Француз поговоркой древних «Так проходит слава земная».
Чеченец с улыбкой глянул на Василия и признал элегантность закончившейся раздачи, смяв в недрах огромного кулака карты, утратившие всякий мистический заряд:
– Красиво. Но ты всё равно мундя…
– Новая колода! – несколько раз громко хлопнул в ладоши дилер, привлекая внимание пит-босса