Милиционер закрутил головой, явно не все понимая. Яковенко еще раз пересказал ему по-румынски. Тогда офицер закивал, его лицо сделалось пунцовым то ли от злости, то ли от стыда. Он схватил руку Сергеева и стал отвечать сбивчиво, но очень горячо.
– Я лейтенант Ванич, я оперативный дежурный по отделу милиции. Я был на дежурстве, когда все это началось в городе, но мне приказали никаких мер не принимать. За все стали отвечать городские власти и городское управление милиции. И вас я помню, как привезли, вы были без сознания. Я не хочу, чтобы между нашими странами была вражда, а то, что происходит сейчас, – это… это очень похоже на попытку государственного переворота. В городе крушат правительственные здания, жгут машины, стреляют.
– Документы, лейтенант, где мои документы? – стал трясти парня за плечо Сергеев.
– У вас при себе не было документов, а ваши вещи вот здесь. – Лейтенант посмотрел Станиславу в глаза и стал доставать из шкафчика портфель, брючный ремень и бумажник. – Вас привезли, и мой начальник майор Дэнчулэ приказал поместить вас в камеру, где сидел вот этот мужчина, тоже без документов. – Милиционер перевел взгляд на Яковенко. – Личные вещи кое-какие были, а документов не было.
– Черт, значит, мои карманы обчистили еще на перроне, когда грузили в машину, – проворчал Сергеев, засовывая бумажник в карман пиджака. – Значит, кому-то надо, чтобы я был без документов.
– Кому? – не понял Яковенко.
– Той женщине, что недавно приезжала сюда с человеком из Секуритате, – неожиданно сообщил лейтенант. – Они осматривали ваши вещи.
– Женщина? – Сергеев нехорошо улыбнулся. – Рост примерно 170 сантиметров, короткие светлые волосы, круглые глаза, ямочка на правой щеке, полные губы, очень моложаво выглядит, миленькая, стройная, но если приглядеться, то ей далеко за 30, да?
– Да, с ней был мужчина, такой представительный, в дорогом пальто. Они интересовались вашими вещами и много расспрашивали. Я думаю, что дама иностранка.
– Слушайте, Борис Иванович, – начал было Сергеев, но тут у входа в отдел милиции раздался шум мотора, потом кто-то стал отдавать приказы, зашумели люди. Все это очень не понравилось Станиславу. Или милицейское начальство приехало, или кто-то от митингующих, эти еще хуже, потому что на данный момент они никакими правовыми нормами себя не утруждали.
Сорвав с небольшого столика у окна зеленое сукно, Сергеев накинул его на плечи лейтенанту и стал его поднимать. Яковенко помогал и непонимающе глядел то на Станислава, то на дверь, которая вот-вот должна была открыться.
– Уходим, все уходим отсюда, – торопил Сергеев. – И ты, Ванич, пошевеливайся. Слишком ты много, парень, знаешь теперь, тебя они уж точно в живых не оставят.
Охая и прижимая руку к ушибленным ребрам, милиционер поспешил за русскими к задней двери, которая выходила