Ночь была спокойной, тихой. Часовой сидел на пеньке перед одинокой хатой. Через щели в ставнях сочился свет. Час наблюдения не принес ничего, Годвин и его люди могли лишь догадываться, как обстоят дела внутри.
– Тот раненый умер? – переспросил Дефрим.
Иовис кивнул. По его бледному лицу сползали крупные капли пота. Транс так его вымотал, что он едва стоял на ногах.
– Ну, то есть трое на трое… – сказал Клиф с усмешкой. – Это должно быть несложно.
– Самое главное – безопасность мальчика, – подчеркнул Рыцарь. – Мы с Дамой проберемся с тыла, а ты останешься здесь и в случае чего снимешь часового из арбалета. Тихий, ты просто отдыхай.
– Я вовсе не против, – голос Иовиса был едва слышим.
Годвин и Логан двинулись вдоль ряда деревьев. Перешли неглубокий ров, пригнувшись, обошли небольшой пригорок и в полной тишине приблизились к хате. Стражник даже не заметил, что близится опасность. Зато почувствовал неприятную тяжесть в мочевом пузыре, поэтому встал и прошел несколько шагов, чтобы спокойно отлить на боковую стену здания. Момент для этого он выбрал не самый удачный.
Годвин уже собирался подойти ближе и заглянуть в дом, когда прямо перед ним появился солдат с крайне удивленным выражением лица. Какой-то момент они стояли так, просто глядя друг на друга, а потом события покатились кувырком.
– Враги, вра-а!.. – успел выкрикнуть стражник перед тем, как меч Логан пронзил его горло. В хате началась паника. Кто-то открыл двери. Еще кто-то крикнул. Годвин, не теряя времени, разогнался и ворвался внутрь, разбив оконную раму. Он прокатился по полу среди ее обломков и вскочил на ноги с мечом в руке. Один из солдат лежал у открытых дверей с арбалетным болтом во лбу, но другой вжался в угол комнаты, прижимая к шее мальчика острие стилета. Годвин чертыхнулся.
– Похоже, мы в патовой ситуации, – сказал он, глядя мужчине прямо в глаза.
– Похоже, – в голосе солдата звучало отчаяние. – Я убью его, – заверил он. – Мои приказы гласят, что ребенок не должен попасть в чужие руки, даже если придется его убить.
– Я тебе верю. Но и ты должен понять, что если ребенок умрет, то ты последуешь за ним. И будешь при этом визжать и просить о смерти.
Солдат нервно сглотнул. Его руки начали дрожать. Пол за спиной Годвина заскрипел, когда в комнату вошел Дефрим, сжимая в руке топор. При виде его мужчина, забившийся в угол, затаил дыхание. А потом взвизгнул от боли, и ребенок вырвался из его рук. Рыцарь не сразу заметил, что из живота солдата торчит нож.
– Чего вы ждете? – спросил князь Якоб Вольмер, глядя на своих освободителей сверху вниз, как и подобает одиннадцатилетним членам правящей семьи. – Убейте его.
– Пожалуйста… – пробормотал солдат, сползая на пол.
Клиф молча подошел и всадил топор в голову мужчины. В комнате воцарилась тишина.
– Готово, –