– Забудьте. На ней кроме эмвэдэвской базы данных за позапрошлый год ничего не было.
– Ну ты и сука! – вскипел Гулидов. – Насмотрелся я на вас таких идейных, сереньких и законспирированных. Всё о партии, о родине высокие слова в начальственных кабинетах вещали, а в сортирах поливали эту самую родину отборными матюгами вперемешку с мочой!
Податев побагровел, но «Остапа понесло».
– Как только один свердловский мужик спьяну вылез из берлоги с дубиной да на танк взобрался, так вы все врассыпную бросились. И ни о родине, ни о партии-кормушке не подумали. Глазки потупили, ручки замаранные кинулись отмывать. Что, отмыли? Хрена с два! По локоть, да что там по локоть, по самую глотку в крови стоите и свою же власть ещё и костерите! Не подло? Прошло-то всего ничего. И вы опять из всех щелей, как тараканы, повылазили. Все у кормушек пристроены, сыты и довольны. С банковскими счетами за бугром и длинноногими девицами в приёмных. Что изменилось, не чуете? Не замечаете? Совсем не замечаете? Пока мошну набивали и бюджет пилили, огромную страну профукали. Всё, за что в своих застенках расстреливали, стало идеологией нового класса. Зачем, спрашивается, людей мочили? По незнанию? По недоумию! Это капиталисты, чудаки, изобретали маркетинг, рекламу – придурки, прогресс они двигали. Вы изобрели безотказное смертельное оружие – страх. Всеобщий испепеляющий человека изнутри страх! За свою мелкую душонку, раздолбанное барахло, возможность дышать этим отравленным воздухом. Влачить жалкое существование, но хотя бы дышать!
Теперь каждый неврастеник чуть что бросается на тебя с чекистскими корочками, как недавно на меня в «Капитолии». Значки с щитом и мечом понацепляли, в метро катаются. Докатались! Фантики фондов липовых на лобовые стёкла наклеили и довольны сами собой. Великолепно! Все при деле. Только вот незадача – нет этого самого дела. Нет! Есть только блеф, пшик и безудержная алчность наживы. И опять же – любой ценой. Это ваши слова! Только что сам сказал и бровью не повёл!
Ну, и власть из того же теста. Однокурсник мой освоился в бизнесе – ворюга ворюгой, пробы ставить негде. И все знают об этом. Нет, теперь он стал депутатом. Народным, мать его! Так вот, этот «народный» весь в соплях и в сиську пьяный бьёт предо мной себя в грудь и кричит: «Я теперь не бизнесмен! Я теперь государственник!» Тьфу! Поставили козла сторожить капусту! И так во всём. Чего ни копни, отовсюду фига вылазит! Пока гром не грянет… Или пока бандеровец за грудки ни схватит, никто не встрепенётся! Никто!
– Проорался? Пар выпустил? Теперь за работу. – Податев решил прекратить бессмысленную перепалку. – Молоть языком много ума не надо. А бабло отрабатывать кому-то всё же придется. И я уже знаю одну такую кандидатуру, – еле сдерживая себя, сквозь зубы процедил отставной полковник.
– Проорёшься тут! Специально, сука, в эту богодельню заманил, чтобы я тебе о любви