Хотелось есть, и Сорах, усевшись поудобнее, нанизал грибы на первую попавшуюся ветку и протянул ее к костру. Другой рукой он брал ягоды земляники и клал себе в рот, посматривая по сторонам и предусмотрительно поставив на свой мини-лагерь заклинание отвода глаз.
В этом лесу водилось много хищников. Приближалась ночь – пора тех же кровососов, правда, они готовы были напасть еще днем, но ночью – гораздо вероятней, поэтому лучше было предостеречься. А вдруг встретишь кого похуже, чем эта кровососущая дрянь?
Земляника буквально таяла во рту. Он доел последние ягоды и, не дожидаясь пока остынут грибы, поглотал их один за другим. В животе приятно заурчало. Он не ел больше суток, и небольшая порция ягод и грибов несомненно должна была придать сил.
Догорали последние угольки в костру.
Ну что же? Сорах огляделся по сторонам и для пущей уверенности пустил в ход пару заклятий поиска, используя тройную степень контрзащиты и отвод глаз с маскировкой.
Теперь, когда он далеко от границ Империи, магистры могли удостовериться, что Аркануму не перехватить посланца гильдии Пространства.
Сорах поднялся на ноги и, продолжая оглядываться по сторонам, выпустил небольшой фаербол в землю под ногами. На месте удара образовался выжженный круг на удивление правильной геометрической формы.
Он вытянул руки ладонями вниз перед собой.
Большие пальцы медленно коснулись ладоней.
Глаза мага, словно у человека, который пребывал в экстазе, закатились.
С губ сорвался чуть различимый шепот, больше похожий на неровное дыхание.
Могло показаться, что Сорах готовиться к предметной волшбе, магии амулетов, артефактов, трав и прочего, что использовали гномы в своих обрядах. Однако неожиданно с кончиков рук Сораха сорвались едва заметные потоки чистой Силы. На земле, где покоился выжженный фаерболом круг, начали появляться тонкие правильные линии, вырисовывавшие пентограмму. Эти линии сменились не менее тонкими ломанными кривыми, разбросанными уже под гексаграммой под разными углами.
Маг продолжал шептать, его глазное яблоко, казалось, перевернулось наизнанку, но луч, срывающийся с кончиков пальцев, делал свое дело. На лбу Сораха выступили холодные капли пота. Внутри круга вырисовывались различные пента- и гексаграммы.
Наконец поток Силы иссяк, но рисунок, оставленный на земле, продолжал светиться.
Сорах медленно потянулся к кинжалу, висевшему на поясе. Тому самому кинжалу, которым побрезговал Аур и на который не обратили внимания стражники капитана Ордона. Он вытащил грубое оружие, сталь которого блеснула в свете луны, и выверенным движением, полоснул себя по запястью. На круг под ногами хлестнула кровь. Кинжал выпал из рук, и Сорах, гулко выдохнув,