– Нравишься, – решился наконец Игорь.
Губы у него подрагивали, крылья носа тоже дрожали.
Кристина подошла к нему совсем близко и сняла с него очки. Игорь зажмурился, потом открыл абсолютно беспомощные глаза, опушенные густыми длинными ресницами. Девушка невольно улыбнулась.
– За твоими бинокулярами совершенно не видно, какие у тебя глаза, – сказала она.
– Глаза как глаза, – буркнул Игорь.
– Не скажи… Красивые у тебя глаза…
Она бросила очки на пыльный подоконник, приподнялась на цыпочки, положила руки Игорю на плечи и поцеловала его в губы. Игорь окончательно впал в столбняк. Привалясь белой майкой к грязной стене, он стоял, не двигаясь, держа руки по швам.
– Да обними же меня, – сказала Кристина и, поскольку Краевский так и не сдвинулся с места, сама положила его руки себе на спину.
И только тогда Игорь наконец сообразил, что от него требуется. Он понял, что, если будет стоять истуканом, Кристина обидится и уйдет. Он обнял ее и поцеловал со всей наконец прорвавшейся страстью. Он целовал ее лицо: глаза, щеки, губы, – хрипло приговаривая, что давно любит ее, что не смел даже и мечтать о таком счастье. Кристина не отвечала ничего, но обнимала его не менее страстно, мстя Герману Расторгуеву за то, что он ею пренебрег. Ее руки скользнули под короткую маечку Игоря. Он вздрогнул, ответно нащупал спину девушки под расстегнутой курткой и понял, что не посмеет приподнять ее джемпер.
Они целовались долго. В подъезде хлопали двери, лязгали замки, натужно скрежетал лифт, раздавались то лай собаки, то людские голоса: плакал ребенок, бранились мужчина и женщина, а какой-то пьяный старик даже пропел: «Артиллеристы! Сталин дал приказ!» О ноги Кристины и Игоря терлась тощая, замурзанная кошка, очевидно, уже отужинавшая из своего контейнера из-под масла.
Когда на площадке с Игоревой квартирой хлопнула дверь, Кристина отскочила от Краевского и бросилась вниз. Вверх по лестнице к Игорю поднимался сосед в женских тапках с розовой опушкой, в мятой грязноватой футболке, растянутых трениках и с мусорным ведром в руках. Он посмотрел вслед убегающей девушке, прищелкнул языком, подмигнул юноше и сказал:
– Эх! Где мои семнадцать лет?! Хороша девка!
Он вывалил в мусоропровод ведро и, продолжая прищелкивать языком, начал спускаться вниз. Игорь, с совершенно ошалелым и счастливым лицом, так и стоял, привалившись плечом к стене. Возле его ног пристроилась кошка, которой только что из небрежно вываленного помойного ведра перепал весьма приличный огрызок плавленого сырка.
Следующим утром Игорь мигом вскочил с постели, как только услышал звонок будильника. Теперь валяться незачем! Теперь у него началась совершенно другая жизнь! Он счастливо улыбнулся, вспомнив Кристину и ее поцелуи. Надо же! Он любит и ответно любим! Это ли не счастье? Конечно, Кристина ему ничего не говорила о любви, но ведь и так все ясно. Разве можно ТАК целоваться без любви? Просто